Правила поведения в храме (как вести себя в храме). Благочестие на словах

Котлеты по-монастырски

Полбатона белого хлеба,
три-четыре луковицы,
стакан очищенных
грецких орехов
(заменяют мясо и рыбу),
две картофелины,
долька чеснока.

Все ингредиенты пропустить через мясорубку. Добавить соль, молотый перец. Масло в фарш добавлять не нужно, так как при жарке котлеты очень хорошо его впитывают. Панировочных сухарей не жалеть, они образуют при жарке корочку, и котлеты не развалятся. Котлеты делать небольшими и пухлыми, чтобы потом удобно было их переворачивать. Можно поэкспериментировать: добавить в фарш банку консервированной фасоли, или грибов, или увеличить долю картофеля в два раза.

Мусс клюквенный

Один стакан клюквы
тщательно размять,
выложить ягодную
массу на марлю
и отжать сок.

Сок поставить в холодное место, а выжимку из ягод залить тремя стаканами воды и прокипятить пять минут. Полученный отвар процедить и сварить на нём манную кашу (три столовых ложки манной крупы и один стакан сахара). В охлаждённую кашу влить ягодный сок и взбить миксером до пышного однородного состояния. Масса должна увеличиться в объёме в два раза. Разложить мусс в креманки или чашки и поставить в холодильник на один-два часа. При подаче на стол украсить ягодами.

Ничто не намекало на религиозность растянувшейся на всю залу очереди. Скорее, эта длинная цепь людей напоминала змия-искусителя - разумеется, искусителем был каждый присутствующий, ведь каждый устремлялся своими желаниями к долгожданной, приготовленной из святых продуктов святыми руками на святой земле (сюда можно добавить и прочие атрибуты лаврской пищи) трапезе, раздаваемой за четко установленные пожертвования смиренным паломникам. Эти смиренники, чьи зубы не сокрушил пока Господь, как раз намеревались ими воспользоваться, и хвост змия всё рос и рос, становился то длиннее, а то и шире - настолько широким он, в конце концов, стал, что уже трапезничающим пришлось подвинуть свои столики немного к стенам, чтобы змий мог свернуть в середине залы свои кольца. Очевидно, на ноябрьском холоде, который особенно пробирался в бренные кости и немощную плоть под вечер, молельники наконец-таки вспомнили, что не одним только Словом Божиим, но и хлебом жив человек. Как бы ни хотелось почувствовать себя святыми отцами-пустынниками, очутившись в трапезной, люди сразу давали волю чреву под давлением соблазнительных запахов. Как внизу фрески Страшного Суда изображена очередь из грешников, так на нулевом этаже лаврской гостиницы извивался в голодной агонии змий, древний дракон (а ведь первые соблазненные им люди - Адам со своей Евой - тоже всего лишь алкали). Словно агнчие рога, на головах паломниц красовались разноцветные платки, не менее тщеславные, чем сами волосы (для многих женщин даже выгодно спрятать свою жидкую шевелюру под флёр благочестия).

Мужчины держали руках не только себя, голодных, но и разнообразные духовные приобретения, ради которых, собственно, и рвалась их душа в Почаев. Почти каждый третий имел счастье увидеть, что у многих есть такая же книга, как у него - большой, красочный, в твердой обложке, сборник православных рецептов для Великого Поста. Как глупо выглядел бы здесь человек, купивший молитвослов или псалтирь, и не сумевший вовремя спрятать неуместную книгу. Снисходительно взирали чревоугодники на тех, кто еще не купил (но обязательно купят завтра - в церковной лавке их еще масса!) этот душеспасительный бестселлер... Могущественный змий в это время извивался и то и дело изрыгал нового счастливца, который наконец-то мог занять свое место в сонме пирующих.

Один из особо благочестивых паломников (хотя и не приобретший пока - только пока! - сборник рецептов, но подающий большие надежды в качестве певчего в храме Св. Георгия в собственном почти родном городе Л.) всё не мог дождаться своей очереди, безвольно болтаясь в змеином туловище. Смиренный праведник, он уже решил, что закажет (парочку чебуреков с капустой, да двойной постный борщ, да рагу порции две, да чаю, да еще чего Бог пошлет), потому разум его был занят другими делами. Не считая себя достойным размышлять о Небесной, а уж тем более о Церковной Иерархии, добрый Певчий размышлял, какая трапезная все же лучше - Почаевская, Киево-Печерская или Сергиевская. Порассуждав с душевным спокойствием, вспомнив тесноту Свято-Троицкой трапезной, словно заново пережив бедность стола киевских праведников, Певчий возблагодарил Преподобного Иова за прекрасную идею поселиться в здешних пещерах: «Каковы ведь умельцы - даже лифт сделали, чтобы после службы не идти уставшему молельцу по лестнице, а с Божьей помощью устремиться прямиком вниз!».

Внезапный шум прервал трогательные мечтания почти приблизившегося к вожделенным чебурекам Певчего. Да и не то, чтобы шум, а скорее возглас, крик отчаянья, исходивший от закутанной в синий горошек платок женщины, которую змий почти уже изрыгнул. «Так они не постные, с яйцом?», - растерянно спрашивала она у матушки-продавщицы, указывая на тщательно завернутые в розовый кулек блины (с творогом, согласно меню). Не ожидавшая такого поворота продавщица, стоявшая по ту сторону прилавка, кивнула, на что паломница заявила: «Извините, но я их брать не буду, извините». «Женщина, заплатите за блины», - раздалось в ответ. И началась перекличка потустороннего и посюстороннего миров, продавцов и покупателей, змия и виноградарей - сначала звучало лишь два голоса, затем подключился хор, в который вошли даже те, у кого пока еще не было книги рецептов, после же подключился его мистический, потусторонний антипод - в результате, наступила кульминация и под финальное «извините» трапезница заплатила за всё, кроме сиротливо остывающих блинчиков, забытых обоими мирами на бесконечно пустынном прилавке, на котором никому нет дела до них, запотевших в своем нелепом розовом одеянии мучеников за фарисейство.

Певчий решил не исполнять рулад и скромно попросил всё, чего душа пожелала до происшествия с синим в горошек платочком и его обладательницей, а также добавил от своего сердца, что очень хочется хлеба с вареньем. Уместив всё на огромном подносе (широкощёкая потусторонняя матушка широко усмехнулась, увидев его мучения с этим подносом - настолько широко, что во рту ее легко поместилось бы два ее же похожих на колбаски пальца), Певчий направился к пустому столику - но не тут-то было. Как ни был медлителен змий, изрыгавший прихожан, еще медленнее они набивали свои чрева плодами благословенного труда местных смиренниц. Растерянный, Певчий стал искать как можно более свободный столик (известно, что нет ничего противоречивого в том, чтобы одновременно быть и христианином, и мизантропом), и эти поиски тяжелый поднос сделал подобными сорокалетним скитаниям народа Израиля. Наконец, Моисей умер (один из трапезничающих встал из-за стола), и Певчий резво вошел, даже вбежал в свою Землю Обетованную.

Певчие - люди очень смиренные и благочестивые, но и у них есть свои слабости. Когда в течение многих богослужений на клирос, по примеру ворона Пророка Ильи, приносят вкусные непресуществлённые просфоры, напоминающие разрезанные пополам грибы, постепенно привыкаешь чувствовать себя особенным человеком, которому не уготована голодная смерть. Что и говорить - лишь усевшись, Певчий яростно набросился на трапезу, словно она воплощала грехи мира, которые следовало уничтожить. Канули в небытие сначала один, затем и второй чебурек, и поплыли в постном борще среди кусочков ароматного тушеного рагу. Наконец, трапезничающий человек вновь обрел способность слышать и видеть. Презренная еда, униженная и перемолотая на части, потеряла над ним свою власть; лениво потянувшись к хлебу, а затем к варенью, Певчий впервые заметил своих соседей по столику. Кудрявый черноволосый и черноглазый парень пил чай, уставившись в середину стола и неестественно смеясь; девушка в зеленом платке рядом с ним ела блинчики (не лежат ли до сих пор их братья, отверженные, на холодном прилавке?), запивая их зеленым чаем. Певчий, как человек праведный, не хотел слушать чужой разговор, но как человек музыкальный, он не имел выбора, а потому сосредоточился и обратился ушами своими к тихим голосам сидящих рядом.

Но - что за безобразие! - лишь только обратился он к людям, они также осознали его присутствие, и девушка, прервав беседу и повернув к Певчему свою зеленую голову, сказала: «Ангел за трапезой!».

Произнесла она это запросто, как «Будь здоров» или «Привет». Но разве интонация объясняет смысл абсурдной фразы?

«Что-что?», - удивился Певчий.

«Видишь, Людмила, никто не знает твоих псевдоправославных выраженьиц», - засмеялся своим фальшивым смехом Кудрявый.

Не обращая на него внимания (может быть, зря?), Людмила объяснила:

-«Ангел за трапезой» - по-мирскому - «Приятного аппетита».

Она с довольным видом посмотрела на обоих.

А как отвечать надо?, - спросил удивленный такой неожиданной экзотикой Певчий.

С еще большей непринужденностью, даже с удивлением в голосе - мол, как можно не знать таких элементарных и в то же время важных для христианина вещей, Людмила ответила:

-«Незримо предстоит».

В жизни не слышал такого, честно, - ответил Певчий, сконфузившись.

Я же говорю тебе, всё это ты сама придумала, ересь это и богохульство, - засмеялся вновь Кудрявый.

Людмила вспыхнула: «Ты мне уже надоел, Антон, спасай свою душу, как хочешь!» - она вышла из-за стола (конечно, ведь блины-то уже были доедены) и поспешно покинула трапезную. «Господи, ну и странные же люди», - пронеслось в голове у Певчего.

Кудрявый заметил: «Она просто святая и праведная, потому бежит от нечестивцев - таких, как я, грешный».

Певчий, скорее из вежливости, чем из желания поддержать разговор, ответил: «Все мы грешные, а свят только Бог».

Кудрявый отмахнулся: «Таких грешников, как я, поискать еще надо. Вот, смотри, какой я телефон купил монаху. Хоть как-то грехи надо искупать, хотя и бесполезно - уж слишком их много».

Из кармана его куртки возник дорогой смартфон.

Тебя Антон зовут?, - спросил Певчий, про себя подумавший: «Господи, куда же это я попал?».

Да, Антон, но это неважно - моё имя в Книгу Жизни не запишут, как солому, меня сожгут в печи огненной, - быстро ответил, словно по привычке, Антон, вертя в руках смартфон.

Скажи, Антон, а зачем монаху смартфон?

Просто мне он тоже не нужен, а монаху нужнее, святой ведь человек, все же.

Понимая, что ничего не понятно, и при этом начиная заинтересовываться своим собеседником, Певчий попробовал подойти с другой стороны (его рука в это время намазывала уже третий кусок хлеба вареньем, тогда, как два первых уже нашли свое недолгое упокоение в компании чебуреков).

Зачем же ты его покупал?

Хм, - прищурился Кудрявый. - В сущности, почему бы тебе и не рассказать? Я же в этом уже исповедался.

Певчий приготовился слушать и, за ненадобностью рта для слушанья, приступил к очередному куску хлеба со сладкими вишнями.

В общем, всё было так: приезжает ко мне одна дамочка из другого города, но ведь не просто так - я ей смартфон обещал купить. В общем, подарил я ей его, ну и, конечно, ни в чем от нее не знал отказу целых три дня, пока она мне не надоела. Ну а после того - выгнал ее, вот и история.

Что-что? Смартфон-то здесь при чем?

Ну а его забрал, конечно. Церкви-то добро такое нужнее, чем этой блуднице вавилонской. Сгорим мы с ней, блудники, в пламени адском, а смартфон монаху пригодится - ведь надо его отблагодарить за то, что грехи мои тяжкие мне пытается отпускать.

Певчий чуть не закричал на всю трапезную: «Стой, так ты ему исповедовался в этом, а он потом согласился принять такой смартфон?».

Ну не шуми, друг, не шуми, конечно же, нет, - успокоил его Кудрявый. - Я же не такой дурак: ему я рассказал обо всем, кроме истории смартфона, а в том, что я обманул монаха - что делать, ездил исповедаться в Свято-Духов Скит, подарил и тамошнему монаху телефон, но попроще. Так и для Бога доброе дело сделал, и грехи свои облегчил.

А тот телефон, второй?

Ну, его я честно достал - забрал у одного сектанта. Ведь им зачем телефоны? Только нечистому духу помощь. А так монаху хорошую вещь подарил. Разве плохо?

Даже не знаю, что на это ответить, ведь...

Ой, извини, друг, у меня автобус отходит через два часа, нужно еще смартфон успеть занести.

Антон вскочил и выбежал, как Людмила до него.

Певчий долго еще не мог встать из-за стола: случайное затрапезное откровение так смутило его, что не было сил что-то делать, кроме как макать ломти хлеба в сладкий сироп и, откусывая от них, запивать почти закончившимся чаем.

Когда же дело дошло до дна чашки, на котором одиноко лежал влажный круглый пакетик с заваркой, Певчий все же встал. Посмотрев на очередь, которая ближе к ночи уже не была столь огромной, как сразу после литургии, он снова присоединился к драконьему извивающемуся хвосту, и не прошло и минуты, как за его спиной оказались еще двое, держащие в руках сборники рецептов, столь популярные в здешней обители. Мог ли знать Преподобный Иов, что его затея станет столь успешной, и тысячи верных христиан будут съезжаться в Почаев ради спасения своих душ? Кто знает. Впрочем, известно, что Певчий еще не был изрыгнут змием во второй раз, когда ничего не подозревающий (на словах, по крайней мере) почаевский монах уже общался со своим другом, отцом Сергием из Киева, о том, как благочестивы нынче паломники, как богобоязненны они. К уху же достойный муж прижимал подарок кудрявого своего гостя, уже ушедшего прочь с почти чистой совестью, которую точил червь уныния оттого, что второму монаху не раздобыл он настолько же дорогой подарок, удовлетворившись малым, и нужды Церкви посчитав за ничто.

Оставь место Духу Святому!

Наши тела являются храмом Духа Святого. И относиться к ним мы должны соответственно. Заботиться об их чистоте, защите и здоровье. Здоровье во многом зависит от правильного питания. Воздержание и пост послужат к укреплению нашего иммунитета. «Тот, кто сделает свое тело легким посредством умеренного поста и бдения, доставит ему и самое прочное здоровье, и сделает его способным принять в себя действие Святого Духа», - подтверждает епископ Игнатий (Брянчанинов). Пост - это лечение, а последнее бывает часто нелегко и даже болезненно. И лишь в конце его курса можно ждать исцеления, а от поста ждать плодов Духа Святого - мира, радости и любви (Гал. 5, 22).

Дух Святой поселяется в нашем существе в момент Крещения. Очищает нас от всякой скверны плоти и духа. Но нет человека, который бы жил и не согрешил. А чем больше мы грешим, тем меньше остается в нас места для Бога. «Только досыта ничего не вкушай, оста-вляй место Святому Духу», - советовал святой Серафим Саровский. Если мы любим Бога, то постараемся приложить все усилия, чтобы победить в себе страсти объедения и пьянства.

«Приучимся употреблять пи-щи столько, сколько необходимо только для поддержания жиз-ни, а не для пресыщения и отя-гощения. Ибо мы не для того ро-дились и живем, чтобы есть и пить, но для того едим, чтобы жить. Не жизнь для пищи, но пища для жизни дарована от начала. А мы как будто для ядения пришли в мир», - говорит святитель Иоанн Златоуст. Человек, живя на земле, может преследовать различные цели. Но однажды он умрет, и тогда он должен будет стать перед судом Божьим и дать ответ за все свои поступки, желания и мысли (Евр. 9, 27).

В мире существуют суровые законы. Для того чтобы выжить, нужно быть сильным. Но в чем источник настоящей силы человека? Святитель Василий Великий отвечает: «Сколько отнимешь у тела, столько при-дашь силы душе». То есть, сила заключается в умении ограничить прихоти плоти. Человек, обладающий лишь физической силой, но слабый духом не способен на подвиг, борьбу, трудную жизнь в этом мире.

«Возобладай над чревом, пока оно над тобою не возобладало», - говорит святой Иоанн Лествичник. Иначе будешь жалким рабом своих страстей, которые очень быстро ведут нас к смерти духовной и телесной.

Неужели мы враги своему здоровью? Ведь только ленивый не знает, что, чем меньше ешь, тем здоровее будешь: «Чревоугодник трудится и сокрушается о том, как наполнить чрево свое яствами; а ко-гда поел, мучится во время пищеварения; воз-держание же сопровождается здравием и тре-звенностью», - отмечает святой Ефрем Сирин. Остается только сделать правильные выводы для себя лично.

Ведь как человеку бывает тяжело перенести предательство друга, близкого своего! У нас же нет ничего ближе нашего тела. Василий Великий замечает: «Чрево - самый неверный в договорах союзник. Это - ничего не сберегающая кладо-вая. Если многое в него вложено, то вред в себе удерживает, а вложенного не сохраняет». Лучше заранее оградить себя от вредного влияния своего чрева. Не будем исполнять всех его требований, подавая ему лишь самое необходимое!

Конечно, многие согласятся, что воздержание полезно, это уже давно известный факт. Но не так просто отказать себе в удовольствии поесть побольше и повкуснее. Авва Исаия предлагает нам следующее средство: «Если влечет тебя похотение вкусной и многой пищи, вспомни смрад, происходя-щий от нее, - и успокоишься». Да и сами знаем: чем больше едим, тем хуже нам самим.

Святые отцы, объясняя важность воздержания в пище, настаивали и на том, что надо одновременно воздерживаться от пороков, ибо в нравственном исправлении человека состоит главная цель поста.

«Пользу поста, — учит святой Василий Великий, — не ограничивай одним воздержанием в еде, потому что истинный пост есть устранение от злых дел. Разрешай всяк союз неправды. Прости ближнему оскорбление, прости ему долги. Ты не ешь мяса, но обижаешь брата…». Будем поститься постом угодным Богу. Истинный пост есть удаление зла, воздержание языка, подавление в себе гнева, отлучение похотей, злословия, лжи и клятвопреступления. Воздержание от всего дурного и составляет истинный пост.

«Как через невоздержание наших прародителей мы пали и лишились райского блаженства, так через добровольно принимаемый на себя подвиг поста, мы можем возвратить себе потерянное райское блаженство».

Важна мера и умеренность.

...Чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством.

Преподобный Никодим Святогорец о хранении чувств пишет следующее: «Многоядение препятствует благочестию, как мы читаем об израильтянах: утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его (Втор. 32, 15). Так же и апостол Павел в послании к Филиппийцам врагами Креста именует тех, кому их бог - чрево, и слава их - в сраме (Флп. 3, 19). Особенно же чревобесие вредит молодым, у которых и так кровь кипит, а от крепкой пищи их несчастные тела превращаются в «пещь Вавилонскую». Поэтому Святые Отцы рекомендуют трапезу один раз в день: от этого тело станет легче и здоровее, а ум - чище и способней к духовным размышлениям. Но и тогда не следует объедаться, помня слова Господа: Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете (Лк. 6, 25) и судьбу того богача, который каждый день пировал. Бойся его участи, ведь ради удовольствия, принятого им в сей временной жизни, он лишился лона Авраамова.

А пьянство? Не погибает ли от этого порока большая часть живущих на земле?! Иногда образованнейшая ее часть. Не губит ли это зло и духовных лиц?! Ни в коем случае и юным нельзя позволять пить ничего опьяняющего! Потому что они скорее ко всему привыкают, и чему научатся в юности, к тому всю жизнь пристрастны будут. Затем и предостерегает нас святитель Тихон Задонский: «Нельзя позволять молодым водиться с пьяницами и развращенными. И людям, достигшим зрелости, без нужды не надо пить вино. От плохих компаний и пиршеств надо удаляться. Надо помнить, что от этой страсти весьма-весьма трудно отстать». И далее святитель Тихон говорит, что многие от этой страсти погибают душой и телом. А тем, кто привык к ней нужно крепко против ее мучительства вооружиться, стоять, не поддаваться, молить и призывать всесильную помощь Божию.

Господь устроил все хорошо весьма (Быт. 1, 31). Но грех изменил правильное отношение к вещам. Поэтому и дары Божьи могут принести вред, если употреблять их без меры. Иоанн Златоуст поясняет: «Не вино, а пьянство - дурное дело. Оно может притупить чувства и помрачить разум. Человека разумного и получившего владычество над всем оно делает как бы мертвым и бездейственным и заставляет лежать, как бы связанного какими-то неразрешимыми узами, или, лучше сказать, делает его хуже мертвого».

Какое необходимо лекарство от этих недугов? Из творений отцов мы узнаем - лучшим лекарством от объедения и пьянства служит умеренность. «Умеренность... способствует здоровью и благополучию. Если даже кто-то ищет удовольствия, то при ней он получит его боль-ше, чем при роскоши, во-пер-вых, оттого, что она доставляет здоровье и избавляет от всех тех болезней, из которых каждая сама по себе способна затмить и даже совершенно уничтожить всякое удовольствие, а во-вто-рых — от самой пищи. Каким образом? Причиной удовольст-вия бывает аппетит, а аппетит возбуждается не пресыщением и избытком, но нуждой и недо-статком пищи», - разъясняет святитель Иоанн Златоуст.

Красота лучше безобразия. Но люди своими действиями являют обратное. Преподобный Исаак Сирин отмечает: «Всякую вещь красит мера. Без меры обращается во вред и почитаемое прекрасным». Нет на земле создания прекраснее человека, но нет и творения безобразнее человека, потерявшего чувство меры.

Вред от пресыщения сказывается на здоровье. Тело обременяется пищей, отчего, прежде всего, страдает физическое сердце, которое несет лиш-нюю нагрузку и преждевременно изнашивается. Отсюда — ограничение себя и умеренность в пище являются для многих средством к восстановлению на-шей первоначальной добротности тела.

История Церкви свидетельствует, что преподобные достигали при умеренности в пище оздоровления и очищения своей телесной природы, которая становилась долголетней, легкой, неприхотливой, выносливой, требу-ющей очень мало пищи. Достижения в этом некоторых из подвижников при нашей испорченности кажутся нам невероятными.

Здесь следует привести и мнение преподобного Пимена Вели-кого, одного из сугубых аскетов. Он говорил, что, упо-треблял пищу однажды в три дня или четыре, или раз в неделю; но старцы как сильные испытали все это и признали полезнейшим ежедневное употребление пищи, но не досыта, и передали нам этот царский путь как удобнейший.

За основу в отношении нормы приема пищи следует положить правило святых отцов: «Есть не до сытости, ос-тавляя место Духу Святому Божию».

Святитель Игнатий Брянчанинов дает определение поста: «Пост есть постоянная умеренность в пище с благо-разумною разборчивостью в ней». Действительно, только постоянный контроль за питанием, умеренность и разборчивость в пище должны быть нашими главными советчиками.

Мученики Оптинские также могут служить для нас примером: «Всегда молчаливый и тихий, отец Василий не заботился о пище, и даже порой забывал о необходимости ее вкушать».

Святые отцы подчеркивали важность умеренности в приеме пищи во время поста. Напомню слова святого преподобного Серафима Саровского: «Пост состоит не в том только, чтобы есть редко, но в том, чтобы есть мало, и не в том, чтобы есть однажды, но в том, чтобы не есть много. Неразумен тот постник, который дожидается определен-ного часа, а в час трапезы весь предается ненасытному вкушению и телом, и умом…

Не разбирать между снедями вкусными и невкусными. Это дело, свойственное животным, в разумном человеке не достойно похвал. Отказываемся же мы от приятной пищи для того, чтобы усмирить воюющие члены плоти и дать свободу действиям духа». Истинный пост, по словам того же святого, состоит не в одном из-нурении плоти, но и в том, чтобы ту часть хлеба, которую ты сам хотел бы съесть, отдать алчущему: Блажeнu алчущие, яко тии насытятся (Мф. 5, 6). А Церковь имеет правило: не- хранящие святых постов и всего лета среды и пятницы мно-го грешат… Бог и наказания все посылает именно за то, что люди сегодня презирают ycтaвы Святой Церкви и святых отцов. А вместо этого подражают язычникам: не только среду и пяток, но и самые посты и праздники нарушают и все нарушают.

На вопрос, можно ли есть скоромное постом, если кому вредна постная пища и врачи приказывают есть ско-ромное, преподобный Серафим Саровский ответил: «Хлеб и вода никому не вредны. Как же люди по сто лет жили? Не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божиих. А что Церковь положила на семи Вселенских соборах, то исполняй. Горе тому, кто слово одно прибавит к сему или убавит». Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? (Мк. 8, 36). Господь призывает нас: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас: ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 28,30), - но мы сами не хотим.

«Поелику мы не постились, то изринуты из рая! Поэтому будем поститься, чтобы снова взойти в рай!», призывает святитель Василий Великий.

Священник Сергий Демин,

Наш современник, подвижник благочестия, отец Серафим Вырицкий (+ 1949) оставил такое наставление: "Как часто мы болеем из-за того, что не молимся за трапезой, не призываем Божие благословение на пищу. Раньше все делали с молитвой на устах: пахали - молились, сеяли - молились, собирали урожай - молились. Сейчас мы не ведаем, какие люди готовили то, что мы вкушаем . Ведь часто еда приготовлена с хульными словами, руганью, проклятьями. Поэтому обязательно нужно окроплять трапезу Иорданской (Крещенской) водой, - она все освящает, и можно не смущаясь вкушать то, что приготовлено.

Всё, что мы вкушаем, - это жертва любви Божией к нам, людям; через пищу вся природа и ангельский мир служат человеку. Поэтому перед трапезой нужно особенно усердно помолиться. Прежде всего мы призываем благословение Отца Небесного, читая молитву "Отче наш...". А там, где Господь, там и Божия Матерь, там и Ангелы, поэтому поем: "Богородице Дево, радуйся..." и тропарь Ангельским Силам: "Небесных воинств Архистратизи...". Недаром мы говорим: "Ангела за трапезой" - и воистину Ангелы с нами за трапезой, когда мы с молитвой и благодарением вкушаем пищу. А там, где Ангелы, там и все святые. Поэтому мы поем тропарь святителю Николаю, призывая вместе с ним благословение всех святых на нашу трапезу.

Так и молились всегда перед едой у батюшки, и он благословлял своих духовных чад неукоснительно соблюдать это молитвенное правило" [Старец иеросхимонах Серафим Вырицкий (Василий Николаевич Муравьев) (1885-1949), М., 1996. - с. 43,45.]. Эти мысли еще более актуальны в наши дни, когда, с одной стороны, мы начинаем всё больше осознавать необходимость возрождения православных традиций, а с другой стороны, в обществе возросло действие демонических сил. Поэтому издаваемая до сих пор литература с рецептами блюд для православного христианина важна, но ещё более важна культура христианского приготовления пищи и благоговейного её вкушения. Для этой цели переиздается редкая ныне брошюра священника В.Шумова.

Архимандрит Макарий (Веретенников)

Молитва перед вкушением пищи

Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.

Или:

Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполнявши всякое животное благоволения.

На благословение пищи и пития мирянам

Господи Иисусе Христе, Боже наш, благослови нам пищу и питие молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех Святых Твоих, яко благословен еси во веки. Аминь. (И перекрести пищу и питие).

Молитва после вкушения пищи

Благодарим Тя, Христе Боже наш, яко насытил еси нас земных Твоих благ; не лиши нас и Небеснаго Твоего Царствия, но яко посреде учеников Твоих пришел еси, Спасе, мир даяй им, прииди к нам и спаси нас.

Молитва на принятие просфоры и св. воды

Господи Боже мой, да будет дар Твой святый и святая Твоя вода во оставление грехов моих, в просвещение ума моего, в укрепление душевных и телесных сил моих, во здравие души и тела моего, в покорение страстей и немощей моих по безпредельному милосердию Твоему молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех Святых Твоих. Аминь.

Тайная молитва перед вкушением пищи для неумеренных в питании
(молитва для похудения)
Также молю Тебя, Господи, избави мя от пресыщения, сластолюбия и даруй мне в мире душевном с благоговением принимать щедрые дары Твои, да вкушая их, получу укрепление сил моих душевных и телесных для служения Тебе, Господи, в немногий остаток моей жизни на Земле.

После перекрестить пищу и можно обедать. Если обстоятельства таковы, что вы находитесь в обществе людей, которые не поймут ваших действий, прочитайте молитву мысленно и перекрестите взглядом.

Традиционная благодарственная фраза:
«Ангела вам за трапезу!»

***

Смущение вызывает незнание либо гостем, либо хозяином обычной для верующих формы приветствия. Входящий в дом произносит: «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас». На что хозяин отвечает: «Аминь». Или гость говорит: «Мир вашему дому», а хозяин отвечает: «С миром принимаем».

***

За столом в приходской трапезной

Обычно на приходах нет такого четкого разделения столов, как в монастырях: первый стол, второй стол и т.д. Тем не менее во главе стола (то есть в торце, если один ряд столов) или за столом, поставленным перпендикулярно, сидит настоятель либо старший из священников. По правую сторону от него - следующий по старшинству священник, по левую - священник по чину. Рядом со священством сидит председатель приходского совета, члены совета, церковнослужители (псаломщик, чтец, алтарник), певчие. Почетных гостей настоятель обычно благословляет трапезничать ближе к голове стола. В целом руководствуются словами Спасителя о смирении за обедом (см.: Лк. 14, 7-11).

Порядок трапезования на приходе зачастую копирует монастырский: если это будничный стол, то учиненный чтец, стоя за аналоем, после благословения священника для назидания собравшихся громко читает житие или наставление, которое со вниманием выслушивается. Если это праздничная трапеза, где поздравляют именинников, то звучат духовные пожелания, тосты; желающим их произносить хорошо бы продумать заранее, что сказать. За столом соблюдают меру во всем: в ястии и питии, в разговорах, шутках, продолжительности застолья. Если имениннику преподносятся подарки, то это чаще всего иконы, книги, предметы церковной утвари, сладости, цветы. Виновник торжества в завершении застолья благодарит всех собравшихся, которые поют ему затем "многая лета"*. Хваля и благодаря устроителей обеда, всех тех, кто потрудился на кухне, также соблюдают меру, ибо "Царствие Божие не ястие и питие, но радость о Дусе Святе".

* "Многая лета" - слова и муз. см. ниже

иеромонах Аристарх (Лоханов)

В престольный праздник поздравляют весь приход: настоятеля, матушку, и всех служителей храма, прихожан. В теплой обстановке давно знающих друг друга людей поздравить настоятеля и прихожан можно простым слогом, начав так: «Дорогого батюшку!» (или дорогого отца настоятеля) и всех прихожан поздравляем с престольным праздником — Покровом Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии».

Пища - огустевшая Любовь Божия

Жизнь современного человека строится по многочисленным нормам и порядкам. Несомненно, большое влияние имеют различные обычаи и традиции. Вкушение пищи является неотъемлемой частью жизни каждого человека. За время развития истории христианской Церкви сложились свои особые правила, определяющие отношение человека к пище. Но вот в чем проблема: сведений настолько много, и порой противоречивых, что в них легко запутаться. Существуют правила, составленные в лоне Церкви, исходящие из накопленного опыта святых ее представителей. И тут же по соседству можно встретить околоцерковные басни и небылицы, настолько богатые и разнообразные фантазией, что по ним можно составить «энциклопедию народной мудрости».

Итак, избранные места в Священном Писании по вопросам пищи

Мы имеем великое богатство мудрости, собранное на протяжении нескольких тысячелетий многими поколениями людей. И прибегаем к этому источнику, когда только пожелаем. Это сокровище именуется Книгой Книг или Библией. Приведу некоторые яркие примеры из Священного Писания, которые могут научить нас правильному отношению к пище.

Примеры из Ветхого Завета

• Адам

Едва откроем Святую Библию, с начальных страниц увидим, что самая первая заповедь Адаму касается употребления пищи, когда Господь сказал ему: «От всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь » (Быт. 2, 16—17). То есть, во-первых, Бог определил для человека ущемление в пище. При этом надо обратить внимание: насколько сурово наказание за нарушение заповеди, а, значит, насколько важно это воздержание!

Согласно православному учению, грех — это не просто нарушение какого-либо правила, требующее наказания; он несет и искажение данной нам Богом жизни. Но почему история первородного греха, заслужившего смерть, изображена как поступок, связанный с едой. Во-первых, пища необходима живому организму, ибо она поддерживает в нем жизнь. А что значит «быть живым», что означает сама «жизнь»? В настоящее время это слово рассматривается, прежде всего, в своем биологическом значении: жизнь есть именно то, что во многом зависит от принятия пищи и от некоторых других физических параметров. В свете же Священного Писания и христианского предания, эта жизнь, оканчивающаяся смертью, сама отождествляется со смертью, поскольку начало смерти всегда присутствует и действует в ней.

Мы знаем, что Бог смерти не сотворил. Он Податель Жизни. Каким же образом жизнь стала смертной? Почему смерть, одна только смерть, есть абсолютное условие всего существующего? Церковь отвечает: потому что человек отверг ту жизнь, которую предложил и дал ему Бог, и предпочел жизнь, зависящую не от Бога, но от «хлеба единого». Он не только не послушался Бога, за что и был наказан, но вдобавок изменил взаимоотношения между собой и сотворенным миром. Без сомнения, мир был дан человеку как «пища», как средство жизни; но, в то же время, жизнь предполагалась и общением с Богом; она не только должна была иметь в Нем свое завершение, но и свою совершенную полноту. «В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков » (Ин. 1, 4). Мир и пища были созданы, чтобы посредством их человек имел общение с Богом, и только пища, принятая ради Бога, могла быть животворной.

Сама по себе пища не имеет в себе жизни и не может ее воспроизводить. Один Бог имеет Жизнь, ибо Сам есть Жизнь. Так и в самой пище начало жизни полагает Бог, а не питательные калории. По этому поводу припоминаю любопытные слова одного православного священника за христианской праздничной трапезой: «Пища - это огустевшая Любовь Божия». А безмерная трагедия Адама в том и состоит, что он воспринял пищу как «жизнь в себе». Больше того, он вкусил ее, скрываясь от Бога, вне Его, и для того только, чтобы стать независимым от своего Создателя. И сделал это, потому что поверил, что пища имеет жизнь сама по себе и что, вкушая от этой пищи, он сам может стать, как Бог, т. е. иметь жизнь в самом себе. Проще сказать: он поверил в силу пищи, тогда как единственный предмет веры, доверия, уверенности — Бог и только Бог. Земной мир, тленная пища сделались богами человека. Он стал их рабом. Адам по-еврейски значит «человек». Это — наше общее имя. И современный человек все еще Адам, все еще раб «пищи». Он может уверять, что верит в Бога, но его знание, его опыт, его самоуверенность построены все на том же принципе: «хлебом единым». Мы едим, чтобы жить, но мы не живем в Боге. Из всех грехов это самый большой грех. И этим грехом наша жизнь приговорена к смерти.

Исав

Быт. 25, 29-30: И сварил Иаков кушанье; а Исав пришел с поля усталый. И сказал Исав Иакову: дай мне поесть красного, красного этого, ибо я устал. От сего дано ему прозвание: Едом.

Быт. 25, 32: Исав сказал: вот, я умираю, что мне в этом первородстве?

Быт. 25, 34: И дал Иаков Исаву хлеба и кушанья из чечевицы; и он ел и пил, и встал и пошел; и пренебрег Исав первородство.

Рим. 9, 13: Как и написано: Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел.

Евр. 12, 16: Чтобы не было [между вами] какого блудника, или нечестивца, который бы, как Исав, за одну снедь отказался от своего первородства.

Какую роль здесь сыграла чечевичная похлебка! Съел одну порцию, подумаешь, с кем не бывает, когда кушать хочется. Но Господь видит сердца. Здесь не важна пища. Важно отношение к ней! Исав пренебрег возможностью, чтобы именно из его рода произошел Спаситель мира. Причем, он сам сделал такой выбор. Иаков же напротив: дорожил столь великим даром, который и перешел к нему за его усердие, хотя и не принадлежал по праву.

• Мелхиседек

Быт. 14, 18: Мелхиседек, царь Салимский (Салим - город мира), вынес хлеб и вино, - он был священник Бога Всевышнего.

Мелхиседек является прообразом Царя Мира, и Первосвященника, Который Сам Себя приносит в жертву, чтобы даровать жизнь всему роду человеческому. Мелхиседек - прообраз Иисуса Христа. Дары же, которые Мелхиседек преподнес победителю Аврааму, являются прообразом Тела и Крови Христовых. И мы имеем прекрасную возможность через вкушение их соединяться с Самим Богом.

• Давид

1Цар. 21, 3-6: Итак, что есть у тебя под рукою, дай мне, хлебов пять, или что найдется. И отвечал священник Давиду, говоря: нет у меня под рукою простого хлеба, а есть хлеб священный; если только люди [твои] воздержались от женщин! И отвечал Давид священнику и сказал ему: женщин при нас не было ни вчера, ни третьего дня, со времени, как я вышел, и сосуды отроков чисты, а если дорога нечиста, то [хлеб] останется чистым в сосудах. И дал ему священник священного хлеба; ибо не было у него хлеба, кроме хлебов предложения, которые взяты были от лица Господа, чтобы по снятии их положить теплые хлебы.

Давид ел хлебы предложения, которые могли вкушать только первосвященники в определенное время. И его не постигла кара Господня, хотя он нарушил закон. Ибо премудр Господь: «Не человек для пищи, а пища для человека!» И не может быть по-другому - Бог создал видимый мир, чтобы он служил человеку, помогал ему при восхождении к Небу. Поэтому, когда Давид и бывшие с ним терпели сильный голод, им были даны хлебы в пищу, которых по церковным правилам не полагалось вкушать. В этом проявилось милосердие Создателя и закон Божественной любви к человеку.

• Илия

3Цар. 17, 4: Из этого потока ты будешь пить, а воронам Я повелел кормить тебя там.

3Цар. 17, 6: И вороны приносили ему хлеб и мясо поутру, и хлеб и мясо по вечеру, а из потока он пил.

3Цар. 19, 6: И взглянул Илия, и вот, у изголовья его печеная лепешка и кувшин воды. Он поел и напился и опять заснул.

Пророк Илия ходил перед Богом. Всю жизнь помнил о Божественном вездеприсутствии и потому сумел не прогневать Его нарушением святых заповедей. Илия был угоден Богу, за что и взят живым на небо. Он не тратил время на заботы о земном, всю жизнь посвящая служению Богу и людям. И Господь Сам посылал пищу для Своего избранника. Это яркий пример для нас: как мы должны жить и к чему стремиться. Если будем жить с постоянной мыслью о Боге, тогда все у нас будет устраиваться в жизни по великому Божьему милосердию.

• Иоанн Креститель

Мф. 3, 4: Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, а пищею его были акриды и дикий мед.

Мф. 11, 11: Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его.

Мф. 11, 18: Ибо пришел Иоанн, ни ест, ни пьет; и говорят: в нем бес.

Иоанн был больший из рожденных женами. Его жизнь должна быть для нас примером. Он был предельно воздержан, довольствовался малым (дикий мед и акриды), пост и молитва были главными спутниками его жизни. И удостоился такой величайшей чести, что стал Предтечей Господа нашего Иисуса Христа и Его Крестителем. Пост в соединении с молитвой является сильнейшим оружием в борьбе с врагом невидимым. Так и мы можем часто к нему прибегать. Пост, несмотря на свое древнее происхождение, не утратил своей значимости и действенности до сих пор. Особенно полезен он в наше время, когда в мире царствует дух вседозволенности и духовная расслабленность, а большинство людей порабощено многими тяжкими грехами.

• Вкушение пасхального агнца

Исх. 12, 5: Агнец у вас должен быть без порока, мужеского пола, однолетний; возьмите его от овец, или от коз.

Чис. 7, 15: Один телец, один овен, один однолетний агнец, во всесожжение

Ис. 53, 7: Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих.

Иер. 11, 19: А я, как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал, что они составляют замыслы против меня, [говоря]: "положим [ядовитое] дерево в пищу его и отторгнем его от земли живых, чтобы и имя его более не упоминалось".

Ин. 1, 29: На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира.

Как вкушали пасхального агнца евреи, чтобы спастись для вечной жизни, так и мы имеем прекрасную возможность: наследовать Царство Небесное. Для этого нужно взять свой крест и последовать за Господом. Ведь Он как Агнец безмолвно претерпел многие муки и даже смерть, не имея вины, потому что взял на Себя наши грехи и Себя Самого отдает нам в пищу. Такова сила неизреченной любви Божьей к людям.

Священник Сергий Демин,