Вселенная 25 на русском. Как райская жизнь убивает. Эксперимент с идеальным условием для жизни мышей. Почему рай невозможен

Провел ряд удивительных экспериментов в 60–70-х годах двадцатого века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущего для человеческого общества. В результате многочисленных опытов над колониями грызунов Кэлхун сформулировал новый термин, «поведенческая раковина» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности. Своими исследованиями Джон Кэлхун приобрел определенную известность в 60-е годы, так как многие люди в западных странах, переживавших послевоенный бэби-бум, стали задумываться о том, как перенаселение повлияет на общественные институты и на каждого человека в частности.

Свой самый известный эксперимент, заставивший задуматься о будущем целое поколение, он провел в 1972 году совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH). Целью эксперимента «Вселенная-25» был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории. Был создан бак размерами два на два метра и высотой полтора метра, откуда подопытные не могли выбраться. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), присутствовала в изобилии еда и вода, созданы многочисленные гнезда для самок. Каждую неделю бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось. Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6144 мышей потреблять воду, также не испытывая никаких проблем. Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей. Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 мышей.

Эксперимент стартовал с момента помещения внутрь бака четырех пар здоровых мышей, которым потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться, осознать, в какую мышиную сказку они попали, и начать ускоренно размножаться. Период освоения Кэлхун назвал фазой А, однако с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия B. Это стадия экспоненциального роста численности популяции в баке в идеальных условиях, число мышей удваивалось каждые 55 дней. Начиная с 315 дня проведения эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Стало физически меньше места, чем было ранее.

Появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии. Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле. Отверженные состояли, прежде всего, из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Самки, готовящиеся к рождению, становились все более нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство. Однако агрессия парадоксальным образом не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Вскоре началась последняя стадия существования мышиного рая - фаза D или фаза смерти, как ее назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни. «Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций. Подобное имя они получили потому, что в отличие от большинства прочих обитателей бака на их теле не было следов жестоких битв, шрамов и выдранной шерсти, их нарциссизм и самолюбование стали легендарными. Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака, стали большинством.

Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100%, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Предвидя подобную катастрофу, Д. Кэлхун при помощи коллеги доктора Х. Марден провел ряд экспериментов на третьей стадии фазы смерти. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру. Но к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей и мыши умерли от старости. Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. В итоге все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» - это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта, всё это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению. В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь - простое животное, для него самые сложные поведенческие модели - это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Однажды Кэлхуна спросили о причинах появления группы грызунов «красивые». Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, пояснив, что ключевая черта человека, его естественная судьба - это жить в условиях давления, напряжения и стресса. Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие невыносимую легкость бытия, превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции, поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение. Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни полной борьбы и преодоления - это «первая смерть» по терминологии Джона Кэлхуна или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз тела.

Возможно, у вас остался вопрос, почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей, и все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов...

История эксперимента «ВСЕЛЕННАЯ 25»

Сначала история эксперимента «Вселенная 25», а потом, как всегда, серия выводов.

В далеком 1943 году Джон Б. Калхун (John B. Calhoun 1917-1995гг.) известный американский эколог и зоопсихолог, начал серию опытов на грызунах (норвежских крысах, а позже и белых мышах) на тему моделирования возможного поведения человеческого общества на перенаселенной планете (что оказалось актуально и в условиях перенаселенного города).

Калхун придумал термин для социальной психологии — «поведенческая раковина».
Поведенческая раковина (behavioural sink) - или социальный поведенческий сбой, поведенческая ловушка: феномен возрастания отклонений от норм поведения (например отказ от всех социальных взаимодействий) при высокой плотности популяции, например, в городе.

эксперимент «ВСЕЛЕННАЯ 25»?

Наибольшую известность Калхун получил за свой эксперимент под названием «Вселенная 25» (название эксперимента говорит о том, что на протяжении 40 лет его повторяли 25 раз и неизменно получали один и тот же результат).
В чем заключался эксперимент «ВСЕЛЕННАЯ 25»?

Калхун сделал для мышей настоящий рай: квадратный бак два на два, высотой полтора метра (смотри картинку).
Внутри бака была любимая еда, умеренный и комфортный климат, чистота, гнезда для самок, горизонтальные и вертикальные ходы для самцов. А главное, отсутствие хищников. Создали идеальные условия для счастливейшей жизни грызунов.

В рай «ВСЕЛЕННАЯ 25» послали четыре пары здоровых, породистых мышей.
Всего в баке было 256 гнезд , в каждом из которых могли жить по 15 мышей, в общей сложности - до 3840 мышей . Каждые несколько недель «мышиная вселенная» очищалась от грязи и мусора. Ветеринары наблюдали за здоровьем питомцев.

Через 104 дня эксперимента у них появилось первое потомство. Родители заботились о малышах. Во «Вселенной 25» наступил «Золотой век».
Мыши любили друг друга, и каждые 55 дней население удваивалось, однако счастье длилось не долго.

Джон Калхун искал ответ именно на проблему перенаселенности, которая для многих ученых того времени была главной причиной социальной несправедливости в обществе. Калхун утверждал, что скученность сама по себе может разрушить общество, прежде чем голод получит свой шанс сделать это. В его «Вселенной 25» продовольствия было в достатке, и мыши активно занимались созданием себе подобных.

Через 315 дней эксперимента, рост популяции мышей замедлился. Во «Вселенной 25» теперь жило бок о бок более 600 мышей. Самцам стало труднее защищать свою территорию, по ходам теперь нужно было протискиваться, свободных социальных ролей почти не осталось, как и свободного места.

Отверженные и нарциссы...

Во «вселенной 25» появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии.
Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле.

«Отверженные» состояли, прежде всего, из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов.

Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. После изгнания самцы ломались психологически , меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли.
Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Вскоре матери стали психовать — нападать на своих детей, рождаемость упала . Самки-одиночки переселились в самые верхние труднодоступные гнезда, а среди самцов стал все чаще наблюдаться ярко выраженный нарциссизм.

«Нарциссы» не дрались, не желали плотских утех - они только ели, спали и занимались самолюбованием. Но в то же время, в дальних углах процветали каннибализм, свальной грех и насилие. Мышиное общество начало разваливаться!

Через 18 месяцев после начала эксперимента, рост мышиной «ВСЕЛЕННОЙ 25» окончательно прекратился.
А еще через месяц (600 дней с начала райской жизни), при очень низком количестве новых беременностей, смертность молодника достигла 100%.

Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Попытки спасти Вселенную 25

Ученый повторял свой эксперимент много раз на протяжении 40 лет, поэтому, Калхун при помощи коллеги доктора Х. Мардена провел ряд попыток спасти эксперимент на третьей стадии фазы смерти.

Из перенаселенного бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, что и первые 4 пары мышей, они жили в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. Никакой скученности и внутривидовой агрессии.

По сути, «нарциссам» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру.

Но к удивлению ученых «нарциссы» и самки-одиночки свое поведение не поменяли , отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией.

В итоге эксперимента не было новых беременностей и мыши умерли от старости. Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. Все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях новой «вселенной 25».

Результаты эксперимента «ВСЕЛЕННАЯ 25»

Джон Калхун создал по результатам эксперимента «ВСЕЛЕННАЯ 25» теорию двух смертей.
«Первая смерть» — это смерть духа . В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой.

Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Калхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа».

После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Калхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Выводы из эксперимента ВСЕЛЕННая 25

1. Люди, конечно, не мыши.
Однако, по мере описания процессов во Вселенной 25, у меня в памяти всплыли десятки случаев идентичного поведения среди людей.
Нам нужно быть внимательнее к себе и другим.

2. Когда в жизни человека нет цели, он будет деградировать, даже в Раю.
Статистика психических заболеваний в самых «рафинированных» европейских странах говорит о том, что без духовного прогресса человеку не достичь удовлетворения в жизни.

3. «Смерть духа» — это самое страшное, что может ожидать человека.
Дай, Бог, каждому из нас избежать такой ситуации. Не стоит делать из своей жизни серию экспериментов.

4. Главный вывод: наша система ценностей определяет наши результаты в жизни.
Чем прочнее ценности и чем больше в них духовных идей, тем счастливее мы проживем свой отрезок Вечности:)

Давайте обсудим статью.
Спасибо.

Для популяции мышей в рамках социального эксперимента создали райские условия: неограниченные запасы еды и питья, отсутствие хищников и болезней, достаточный простор для размножения. Однако в результате вся колония мышей вымерла. Почему это произошло? И какие уроки из этого должно вынести человечество?

Американский ученый-этолог Джон Кэлхун провел ряд удивительных экспериментов в 60-70-х годах двадцатого века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущего для человеческого общества.

В результате многочисленных опытов над колониями грызунов Кэлхун сформулировал новый термин - «поведенческая раковина» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности.

Своими исследованиями Джон Кэлхун приобрел определенную известность в 60-е годы, так как многие люди в западных странах, переживавших послевоенный беби-бум, стали задумываться о том, как перенаселение повлияет на общественные институты и на каждого человека в частности.

Целью эксперимента «Вселенная-25» был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории.

Был создан бак размерами два на два метра и высотой полтора метра, откуда подопытные не могли выбраться. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), присутствовали в изобилии еда и вода, созданы многочисленные гнезда для самок.

Каждую неделю бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось.

Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6144 мышей - потреблять воду, также не испытывая никаких проблем.

Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей. Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 мышей.

Период освоения Кэлхун назвал фазой А, однако с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия B. Это стадия экспоненциального роста численности популяции в баке в идеальных условиях, число мышей удваивалось каждые 55 дней.

Начиная с 315-го дня проведения эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Стало физически меньше места, чем было ранее.

Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке.

После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Самки, готовящиеся к рождению детенышей, становились все более нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство.

Однако агрессия парадоксальным образом не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Вскоре началась последняя стадия существования мышиного рая - фаза D, или фаза смерти, как ее назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни.

«Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций. Подобное имя они получили потому, что в отличие от большинства прочих обитателей бака на их теле не было следов жестоких битв, шрамов и выдранной шерсти, их нарциссизм и самолюбование стали легендарными.

Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака, стали большинством.

Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780-й день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру.

Но, к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей, и мыши умерли от старости.

Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. Все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта - все это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению.

В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь - простое животное, для него самые сложные поведенческие модели - это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались.

Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью», или «смертью духа». После наступления «первой смерти» физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие невыносимую легкость бытия, превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции - поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение.

Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни, полной борьбы и преодоления, - это «первая смерть» по терминологии Джона Кэлхуна, или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз - тела.

Возможно, у вас остался вопрос: почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей, и все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов…

Джон Би Кэлхун - американский этолог и исследователь психологии в связи с проблемами популяционной плотности и её влияния на поведение получил известность благодаря своим опытам с сообществами грызунов - мышей и крыс. Он считал, что не существует логических причин, по которым наблюдаемые в экспериментах социальные эффекты не могут произойти в человеческом обществе.

В рай «ВСЕЛЕННАЯ 25» послали четыре пары здоровых, породистых мышей.
Всего в баке было 256 гнезд , в каждом из которых могли жить по 15 мышей, в общей сложности – до 3840 мышей . Каждые несколько недель «мышиная вселенная» очищалась от грязи и мусора. Ветеринары наблюдали за здоровьем питомцев.

Отверженные и нарциссы...

Вскоре матери стали психовать - нападать на своих детей, рождаемость упала . Самки-одиночки переселились в самые верхние труднодоступные гнезда, а среди самцов стал все чаще наблюдаться ярко выраженный нарциссизм.

«Нарциссы» не дрались, не желали плотских утех – они только ели, спали и занимались самолюбованием. Но в то же время, в дальних углах процветали каннибализм, свальной грех и насилие. Мышиное общество начало разваливаться!

Попытки спасти Вселенную 25

Результаты эксперимента «ВСЕЛЕННАЯ 25»

Джон Калхун создал по результатам эксперимента «ВСЕЛЕННАЯ 25» теорию двух смертей.
«Первая смерть» - это смерть духа . В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой.

Мышь - простое животное, для него самые сложные поведенческие модели - это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Калхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа».

Выводы из эксперимента ВСЕЛЕННая 25

3. «Смерть духа» - это самое страшное, что может ожидать человека.
Дай, Бог, каждому из нас избежать такой ситуации. Не стоит делать из своей жизни серию экспериментов.

Зимой люди сталкиваются с гиперсомнией, подавленным настроением и повсеместным чувством безнадежности. Даже риск преждевременной смерти зимой значительно выше. Наши биологические часы не синхронизированы с часами пробуждения и работы. Не следует ли нам скорректировать наше время работы в офисе, чтобы помочь себе улучшить настроение?

Как правило, людям свойственно видеть мир в мрачных тонах, когда световой день становится короче и наступают холода. Но изменение рабочего времени в соответствии с временем года может помочь поднять нам настроение.

Для многих из нас зима с ее холодными днями и затяжными ночами создает общее чувство недомогания. В полутьме становится все труднее отрываться от кровати, и, сгорбившись за столами на работе, мы чувствуем, как наша производительность истощается вместе с остатками полуденного солнца.

Для небольшой части населения, испытывающей ярко выраженное сезонное аффективное расстройство (САР), это еще хуже - зимняя меланхолия мутирует в нечто гораздо более изнурительное. Пациенты сталкиваются с гиперсомнией, подавленным настроением и повсеместным чувством безнадежности на протяжении наиболее мрачных месяцев. Вне зависимости от САР, о депрессии чаще сообщают зимой, увеличивается число самоубийств, а в январе и феврале падает производительность труда.

Хотя все это легко объяснить какой-то туманной идеей зимней мрачности, у этой подавленности может быть научное обоснование. Если наши биологические часы не синхронизированы с часами пробуждения и работы, не следует ли нам скорректировать наше время работы в офисе, чтобы помочь себе улучшить настроение?

«Если наши биологические часы говорят, что они хотят, чтобы мы просыпались в 9:00, потому что за окном темное зимнее утро, но мы встаем в 7:00- мы пропускам целую фазу сна» - говорит Грег Мюррей, профессор психологии Университета Суинберн, Австралия. Исследования в области хронобиологии - науки о том, как наш организм регулирует сон и бодрствование - подтверждают идею, что зимой потребности и предпочтения во сне меняются, а ограничения современной жизни могут быть особенно неподходящими в эти месяцы.

Что мы имеем в виду, когда говорим о биологическом времени? Циркадные ритмы - это концепция, которую ученые используют для измерения нашего внутреннего ощущения времени. Это 24-часовой таймер, который определяет, как мы хотим разместить различные события дня - и, что особенно важно, когда мы хотим встать и когда мы хотим заснуть. «Тело любит делать это синхронно с биологическими часами, которые являются главным регулятором того, как наше тело и поведение соотносятся с солнцем» - объясняет Мюррей.

Существует огромное количество гормонов и других химических веществ, участвующих в регулировании наших биологических часов, а также множество внешних факторов. Особенно важным является солнце и его расположение на небе. Фоторецепторы, расположенные в сетчатке глаза, известные как ipRGC, особенно чувствительны к синему свету и поэтому идеально подходят для настройки циркадного ритма. Существуют доказательства того, что эти клетки играют важную роль в регулировании сна.

Эволюционная ценность этого биологического механизма состояла в том, чтобы способствовать изменениям в нашей физиологии, биохимии и поведении в зависимости от времени суток. «Именно в этом и заключается прогностическая функция циркадных часов» - говорит Анна Вирц-Джастис, профессор хронобиологии Базельского университета в Швейцарии. «И она есть у всех живых существ». Учитывая смену дневного света в течение года, она также подготавливает организмы к сезонным изменениям поведения, таким как размножение или спячка.

Несмотря на то, что не было достаточно исследований, посвященных вопросу о том, хорошо ли бы мы реагировали на большее количество сна и разное время пробуждения зимой, есть доказательства того, что это может быть так. «С теоретической точки зрения, снижение естественного освещения утром зимой должно способствовать тому, что мы называем фазовой задержкой» - говорит Мюррей. «И с биологической точки зрения есть веские основания полагать, что это, вероятно, действительно в некоторой степени происходит. Задержка фазы сна означает, что наши циркадные часы будят нас зимой позже, что объясняет, почему становится все труднее бороться с желанием перевести будильник»

На первый взгляд может показаться, что фазовая задержка сна говорит о том, что зимой мы захотим ложиться спать позже, однако Мюррей предполагает, что эта тенденция, скорее всего, будет как бы нейтрализована общим растущем желанием спать. Исследования показывают, что людям требуется (или, по крайней мере, хочется) больше сна зимой. Исследование, проведенное в трех доиндустриальных обществах - где нет будильников, смартфонов и рабочего дня с 09:00 до 17:00 - в Южной Америке и Африке показало, что эти общины в течение зимы коллективно дремали на час дольше. Учитывая, что эти сообщества расположены в экваториальных регионах, этот эффект может быть еще более выраженным в северном полушарии, где зима холоднее и темнее.

Этот снотворный зимний режим как минимум частично опосредован одним из основных игроков в нашей хронобиологии - мелатонином. Этот эндогенный гормон контролируется циркадными циклами, а также в свою очередь влияет на них. Это снотворное, а значит, его производство будет набирать обороты до тех пор, пока мы не упадем в постель. «У людей профиль мелатонина гораздо шире зимой, чем летом» - говорит хронобиолог Тиль Рённеберг. «Это биохимические причины того, почему циркадные циклы могут реагировать на два разных времени года».

Но что это значит, если наши внутренние часы не совпадают со временем, которое требуют наши школы и графики работы? «Несоответствие между тем, что хотят ваши биологические часы, и тем, что хотят ваши социальные часы, мы называем социальным джетлагом» - говорит Рённеберг. «Социальный джетлаг зимой сильнее, чем летом». Социальный джетлаг похож на тот, с которым мы уже знакомы, но вместо полетов по миру нас выбивает из колеи время наших социальных требований - подъем на работу или в школу.

Социальный джетлаг - это хорошо документированное явление, и оно может иметь серьезные последствия для здоровья, благополучия и того, насколько хорошо мы можем функционировать в повседневной жизни. Если правда то, что зима производит форму социального джетлага, чтобы понять, какими могут быть его последствия, мы можем обратить свое внимание на людей, которые подвержены этому явлению больше всего.

Первая группа людей для потенциального анализа включает в себя людей, живущих на западных краях часовых поясов. Поскольку часовые пояса могут охватывать обширные районы, люди, живущие на восточных окраинах часовых поясов, чувствуют восход солнца примерно на час-полтора раньше тех, кто живет на западной окраине. Несмотря на это, все население должно придерживаться одних и тех же рабочих часов, а это значит, что многие будут вынуждены вставать до восхода солнца. По сути, это означает, что одна часть часового пояса постоянно не синхронизирована с циркадными ритмами. И хотя это может показаться не таким уж важным делом, оно связано с рядом разрушительных последствий. Люди, живущие на западных окраинах, более подвержены раку молочной железы, ожирению, диабету и сердечным заболеваниям - как постановили исследователи, причиной этих заболеваний было в первую очередь хроническое нарушение циркадных ритмов, которое возникает из-за необходимости просыпаться в темноте.

Другой яркий пример социального джетлага наблюдается в Испании, которая живет по центральноевропейскому времени, несмотря на географическое соответствие Великобритании. Это означает, что время страны переводится на один час вперед, и что население должно следовать социальному графику, который не соответствует их биологическим часам. В результате вся страна страдает от нехватки сна - получая в среднем на час меньше, чем остальная Европа. Такая степень потери сна была связана с увеличением числа прогулов, производственных травм, а также с увеличением стресса и школьной неуспеваемости в стране.

Еще один контингент, который может демонстрировать симптомы, схожие с симптомами людей, страдающих в зимний период, - это группа, имеющая естественную склонность бодрствовать по ночам на протяжении всего года. Циркадные ритмы среднестатистического подростка естественно сдвинуты на четыре часа вперед по сравнению с взрослыми, а значит, подростковая биология заставляет их ложиться спать и просыпаться позже. Несмотря на это, в течение многих лет им приходится бороться с собой, чтобы вставать в 7 утра и вовремя добираться до школы.

И хотя это утрированные примеры, могут ли изматывающие всю зиму последствия неподходящего графика работы способствовать подобному, но менее значительному влиянию? Эта идея частично поддерживается теорией о том, что вызывает САР. Хотя по-прежнему существует ряд гипотез о точной биохимической основе этого состояния, значительная часть исследователей считает, что это может быть вызвано особенно серьезным откликом на рассинхронизацию биологических часов с естественным дневным светом и циклом сна-пробуждения - известной как синдром задержки фазы сна.

В настоящее время ученые склонны воспринимать САР как спектр характеристик, а не состояние, которое или есть, или нет, а в Швеции и других странах северного полушария, согласно оценкам, до 20 процентов населения страдает от более мягкой зимней меланхолии. Теоретически, слабое САР в некоторой степени может испытывать все население, и только для некоторых это будет изнурительно. «Некоторые люди не слишком эмоционально реагируют на рассинхронизацию» - отмечает Мюррей.

В настоящее время идея сокращения рабочего времени или переноса начала рабочего дня на более позднее время в зимний период не была опробована. Даже страны, расположенные в самых мрачных частях северного полушария, - Швеция, Финляндия и Исландия - трудятся всю зиму в практически ночных условиях. Но есть вероятность, что, если рабочее время будет более точно соответствовать нашей хронобиологии, мы будем работать и чувствовать себя лучше.

В конце концов, школы США, которые перенесли начало дня на более позднее время, чтобы соответствовать циркадным ритмам подростков, успешно показали увеличение количества сна, которое получают ученики, и соответствующее увеличение энергии. Школа в Англии, перенесшая начало учебного дня с 8:50 на 10:00 обнаружила, что после этого резко сократилось число пропусков по болезни и улучшились показатели успеваемости учащихся.

Есть доказательства того, что зима связана с большим числом опозданий на работу и в школу, с увеличением числа прогулов. Интересно отметить, что исследование, опубликованное в Журнале биологических ритмов (Journal of Biological Rhythms), показало, что подобный невыход на работу более тесно связан с фотопериодами - с количеством часов дневного света - чем с другими факторами вроде погоды. Просто позволив людям приходить позже, можно помочь противостоять этому влиянию.

Лучшее понимание того, как наши циркадные циклы влияют на наши сезонные циклы - это то, от чего мы все могли бы выиграть. «Начальники должны сказать: «Мне все равно, когда вы приходите на работу, приходите, когда ваши биологические часы решат, что вы выспались, потому что в этой ситуации мы оба выигрываем» - говорит Рённеберг. «Ваши результаты будут лучше. Вы будете более продуктивно проводить время на работе, потому что почувствуете, насколько вы эффективны. И количество больничных дней уменьшится». Поскольку январь и февраль уже являются нашими наименее продуктивными месяцами в году, неужели нам действительно есть, что терять?