Что такое теория. Теория

ТЕОРИЯ

(от греч. theoria - рассмотрение, ) - совокупность высказываний, замкнутых относительно логического следования. Такое предельно и наиболее абстрактное Т. дает . С логической т.зр. теорией можно назвать любое , рассматриваемое вместе с его логическими следствиями. Напр., из высказывания «Сегодня вторник» следуют такие: «Завтра будет », «Вчера был понедельник», «Сегодня - третий день недели» и т.п., поэтому высказывание вместе с перечисленными следствиями можно назвать Т. Столь широкое определение термина «Т.» может показаться несколько необычным, однако вполне соответствует обыденному употреблению этого слова. Напр., в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» Воланд говорит отрезанной голове Берлиоза: «...ваша теория и солидна, и остроумна. Впрочем, ведь все теории стоят одна задругой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере». Неясное и расплывчатое употребление слова «Т.» в повседневном языке и выражает логическое определение данного термина. Чтобы сделать его более точным, нужно указать по меньшей мере, какой именно логической системой мы пользуемся при выводе следствий.

Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

ТЕОРИЯ

(греч. , от - рассматриваю, исследую) , в широком смысле - взглядов, представлений, идей, направленных на истолкование и к.-л. явления; в более узком и спец. смысле - высшая, самая развитая организации науч. знания, дающая целостное о закономерностях и существ. связях определ. области действительности - объекта данной Т. По словам В. И. Ленина, в форме Т., «теоретическое должно дать в его необходимости, в его всесторонних отношениях...» (ПСС, т. 29, с. 193) . По своему строению Т. представляет внутренне дифференцированную, но целостную систему знания, которую характеризуют логич. одних элементов от других, содержания Т. из некрой совокупности утверждений и понятий - исходного базиса Т.- по определ. логикометодологическим принципам и правилам.

Роль Т. в социально-практич. деятельности. Основываясь на обществ. практике и давая целостное, достоверное, систематически развиваемое знание о существ. связях и закономерностях действительности, Т. выступает как наиболее совершенная форма науч. обоснования и программирования практич. деятельности. При этом роль Т. не ограничивается обобщением опыта практич. деятельности и перенесением его на новые ситуации, а связана с творч. переработкой этого опыта, благодаря чему Т. открывает новые перспективы перед практикой, расширяет её горизонты. Марксизм-ленинизм отвергает как принижение Т., её отождествление с практикой, так и схоластич. теоретизирование, отрыв Т. от действительности.

Опираясь на знание, воплощённое в Т., способен создавать то, что не существует в налично данной природной и социальной действительности, но возможно с т. зр. открытых Т. объективных законов. Эта программирующая роль Т. по отношению к практике проявляется как в сфере материального производства, где она заключается в реализации науч. открытий, достигаемых на основе науч. Т., особенно в эпоху совр. научно-технич. революции и превращения науки в не-посредств. производит. силу, так и в области обществ. жизни, где передовая Т. обществ. развития, отражающая его объективные и воплощающая в то же идеологию прогрессивных социальных сил, выступает в качестве науч. основы программы революц. преобразования общества.

Значительно возрастает роль Т. в эпоху создания социалистич. и коммунистич. общества на основе со-знат. деятельности нар. масс. Как подчёркивал Ленин, «без революционной теории не может быть и революционного движения» (там же, т. 6, с. 24) , а «...роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией» (там же, с. 25) . Ориентирующая, направляющая роль передовой марксистско-ленинской Т. общества, раскрывающей объективные законы обществ. развития, ярко проявляется в совр. условиях в руководстве КПСС развитым социалистич. обществом в его движении к коммунизму.

Осуществление целенаправленного практич. преобразования действительности на основе теоретич. знаний есть истинности Т. При этом в ходе практич. применения Т. сама совершенствуется и развивается. Практика образует не только критерий истинности, но и основу развития Т.: «Практика выше (теоретического) познания, ибо она имеет не только всеобщности, но и непосредственной действительности» (Ленин В. И., там же, с. 195) . В процессе применения Т. сформулированное в ней знание опосредуется различными промежуточными звеньями, конкретизирующими факторами, что предполагает живое, творч. , руководствующееся Т. как программой, но мобилизирующее также все возможные способы ориентации в конкретной ситуации. Действенное применение Т. требует опоры на «живое » объекта, использования практич. опыта, включения эмоциональных и эстетич. моментов сознания, активизации способностей творч. воображения. Сама Т. как форма особого освоения мира функционирует в тесном взаимодействии с другими, нетеоретич. формами сознания. Науч. Т. всегда так или иначе связана с определ. филос.-мировоззренч. установками, способствует укреплению того или иного мировоззрения (напр., в борьбе с ре-лиг, мировоззрением важнейшую роль сыграли Т., созданные Коперником и Ньютоном; утверждению идей диалектико-материалистич. мировоззрения способствовала дарвиновская Т. эволюции) . С др. стороны, в истории познания существовали и продолжают существовать псевдонауч. концепции, также претендующие на роль подлинных Т., но в действительности выражающие антинауч., реакц. идеологию (напр., социал-дарвинизм, геополитика) . Особенно сильна содержания Т. с идейно-мировоззренч. установками и социально-классовыми интересами в области обществ. наук, где противоборство передовой науч. Т. марксизма-ленинизма с реакц. взглядами отражает борьбу противоположных идеологий.

Т. как форма науч. знания. Т. выступает как наиболее сложная и развитая форма науч. знания; другие его формы - законы науки, классификации, типологии, первичные объяснит. схемы - генетически могут предшествовать собственно Т., составляя базу её формирования; с др. стороны, они нередко сосуществуют с Т., взаимодействуя с нею в системе науки, и даже входят в Т. в качестве её элементов (теоретич. законы, типологии, основанные на Т.) .

Науч. знание вообще теоретично с самого начала, т. е. всегда связано с размышлением о содержании понятий и о той исследоват. деятельности, которая к нему приводит. При этом, однако, формы и глубина теоретич. мышления могут сильно варьировать, что находит историч. в развитии структуры теоретич. знания, в формировании различных способов его внутр. организации. Если теоретич. мышление вообще (Т. в широком смысле слова) необходимо сопутствует всякой науке, то Т. в собственном, более строгом смысле появляется на достаточно высоких этапах развития науки.

Переход от эмпирич. стадии науки, которая ограничивается классификацией и обобщением опытных данных, к теоретич. стадии, когда появляются и развиваются Т. в собств. смысле, осуществляется через промежуточных форм теоретизации, в рамках которых формируются первичные теоретич. конструкции. Будучи источником возникновения Т., сами эти конструкции, однако, ещё не образуют Т.: её возникновение связано с возможностью построения многоуровневых конструкций, которые развиваются, конкретизируются и внутренне дифференцируются в процессе деятельности теоретич. мышления, отправляющегося от некоторой совокупности теоретич. принципов. В этом смысле зрелая Т. представляет собой не просто сумму связанных между собой знаний, но и содержит определ. построения знания, внутр. развёртывания теоретич. содержания, воплощает некоторую программу исследования; всё это и создаёт Т. как единой системы знания. Подобная развития аппарата науч. абстракций в рамках и на основе Т. делает последнюю мощнейшим средством решения фундаментальных задач познания действительности.

В совр. методологии науки принято выделять след. осн. компоненты Т.: 1) исходную эмпирич. основу, которая включает зафиксированных в данной области знания фактов, достигнутых в ходе экспериментов и требующих теоретич. объяснения; 2) исходную теоретич. основу - множество первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов Т., в совокупности описывающих Т.; 3) логику Т.- множество допустимых в рамках Т. правил ло-гич. вывода и доказательства; 4) совокупность выведенных в Т. утверждений с их доказательствами, составляющую осн. массив теоретич. знания. Методологически центр. роль в формировании Т. играет лежащий в её основе идеализированный объект - теоретич. существ. связей реальности, представленных с помощью определ. гипотетич. допущении и идеализации. Построение идеализированного объекта Т.- необходимый этап создания любой Т., осуществляемый в специфических для разных областей знания формах. К. Маркс в «Капитале», развив трудовую теорию стоимости и проанализировав структуру капиталистич. производства, разработал идеализированный объект, который выступил как теоретическая модель капиталистич. способа производства. Идеализированным объектом Т. в классич. механике является материальных точек, в молекулярно-кинетич. теории - множество замкнутых в определ. объёме хаотически соударяю-щихся молекул, представляемых в виде абсолютно упругих материальных точек, и т. д.

Идеализированный объект Т. может выступать в разных формах, предполагать или не предполагать математич. описания, содержать или не содержать того или иного момента наглядности, но при всех условиях он должен выступать как конструктивное развёртывания всей системы Т. Этот объект, т. о. , выступает не только как теоретич. модель реальности, он вместе с тем неявно содержит в себе определ. программу исследования, которая реализуется в построении Т. Соотношения элементов идеализированного объекта - как исходные, так и выводные - представляют собой теоретич. законы, которые, в отличие от эмпирич. законов, формулируются не непосредственно на основе изучения опытных данных, а путём определ. мыслит. действий с идеализированным объектом. Из этого вытекает, в частности, что законы, формулируемые в рамках Т. и относящиеся по существу не к эмпирически данной реальности, а к реальности, как она представлена идеализированным объектом, должны быть соответствующим образом конкретизированы при их применении к изучению реальной действительности.

Многообразию форм идеализации и соответственно типов идеализированных объектов соответствует и многообразие видов Т. В теории описат. типа, решаю-щей гл. обр. задачи описания и упорядочения обычно весьма обширного эмпирич. материала, построение идеализированного объекта фактически сводится к вычленению исходной схемы понятий. В еовр. математизированных Т. идеализированный объект выступает обычно в виде математич. модели или совокупности таких моделей. В дедуктивных теоретических системах построение идеализированного объекта по существу совпадает с построением исходного теоретического базиса.

Процесс развёртывания содержания Т. предполагает макс. выявление возможностей, заложенных в исходных посылках Т., в структуре её идеализированного объекта. В частности, в Т., использующих математич. , развёртывание содержания предполагает формальные операции ср знаками математизированного языка, выражающего те или иные параметры объекта. В Т., в крых математич. формализм не применяется или недостаточно развит, на первый план выдвигаются рассуждения, опирающиеся на содержания исходных посылок Т., на мысленный с идеализированными объектами. Наряду с этим развёртывание Т. предполагает построение новых уровней И слоев содержания Т. на основе конкретизации теоретич. знания о реальном предмете. Это связано с включением в состав Т. новых допущений, с построением более содержательных идеализированных объектов. Напр., Маркс в «Капитале» от рассмотрения товарного производства в абстрактном виде переходит к анализу собственно капиталистич. производства, от рассмотрения производства, абстрагированного от обращения,- к анализу единства производства и обращения. В итоге конкретизация Т. приводит её к развитию в систему взаимосвязанных Т., объединяемых лежащим в их основании идеализированным объектом. Это одно из характерных выражений метода восхождения от абстрактного к конкретному.

Научная теория, её сущность, структура и функции. Виды теорий

В психологии используются в целом те же формы научного познания , что и в других науках: понятия, суждения, умозаключения, проблемы, гипотезы, теории. Каждая из них представляет собой относительно самостоятельный способ отражения субъектом объекта, способ фиксации знания, сложившийся в ходе развития общечеловеческой духовной деятельности.

Среди всех форм познания самой высшей, наиболее совершенной и сложноустроенной в методологии науки признаётся теория . Действительно, если понятия или умозаключения, проблемы или гипотезы нередко формулируются в одном предложении, то для выражения теории необходима взаимосвязанная, упорядоченная система высказываний. Для изложения и обоснования теорий нередко пишутся целые тома: например, теорию всемирного тяготения Ньютон обосновал в объёмном труде ««Математические начала натуральной философии» (1687), на написание которого он потратил более 20-ти лет; З. Фрейд изложил теорию психоанализа не в одной, а уже во множестве работ, причём на протяжении последних 40 лет жизни он постоянно вносил в неё изменения и уточнения, стараясь приспособить к меняющимся социальным условиям, ассимилировать новые факты из области психотерапии, отразить критику оппонентов.

Однако это не означает, что теории сверхсложны, а потому недоступны пониманию «человека с улицы». Во-первых, любую теорию можно изложить в сжатом, несколько схематизированном варианте, убрав второстепенное, малозначащее, вынеся за скобки обосновывающую аргументацию и подтверждающие факты. Во-вторых, обычные люди (т.е. не являющиеся профессиональными учёными) ещё со школьной скамьи осваивают многие теории вместе с имплицитно присущей им логикой, а потому в зрелом возрасте нередко строят собственные теории, основанные на обобщении и анализе повседневного опыта, отличающиеся от научных степенью сложности, отсутствием математизации и формализации, недостаточной обоснованностью, меньшей системной и логической стройностью, в частности, нечувствительностью к противоречиям. Таким образом, научная теория – это несколько уточнённый и усложнённый вариант повседневных теорий.

Теории выступают методологическим единицами, своего рода «клеточками», научного знания: в них представлены все уровни научного познания вместе с методологическими процедурами по получению и обоснованию знания. Научная теория включает, объединяет в себе все другие формы научного познания: её основной «строительный материал» -- понятия, они связываются между собой суждениями, из них по правилам логики делаются умозаключения; в основе любой теории лежит одна или несколько гипотез (идей), которые являются ответом на значимую проблему (или комплекс проблем). Если бы конкретная наука состояла только из одной теории, то она, тем не менее, обладала бы всеми основными свойствами науки. Например, геометрия долгие века отождествлялась с теорией Евклида и считалась при этом «образцовой» наукой в смысле точности и строгости. Одним словом, теория – это наука в миниатюре. Поэтому если мы поймём, как устроена теория, какие функции она выполняет, то мы постигнем внутреннее устройство и «механизмы работы» научного знания в целом.

В методологии науки термин «теория» (от греч. theoria - рассмотрение, исследование) понимается в двух основных смыслах: широком и узком. В широком значении теория – это комплекс взглядов (идей, представлений), направленных на истолкование какого-либо явления (или группы сходных явлений). В этом смысле практически каждый человек имеет собственные теории, многие из которых относятся к сфере житейской психологии. С их помощью человек может упорядочивать свои представления о добре, справедливости, взаимоотношениях полов, любви, смысле жизни, посмертном существовании и т.п. В узком, специальном значении под теорией понимается высшая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определённой области действительности . Для научной теории характерны системная стройность, логическая зависимость одних её элементов от других, выводимость её содержания по определённым логико-методологическим правилам из некоторой совокупности утверждений и понятий, образующих исходный базис теории.

В процессе развития знания возникновению теорий предшествует стадия накопления, обобщения и классификации опытных данных. Например, до появления теории всемирного тяготения уже было собрано множество сведений как в астрономии (начиная от отдельных астрономических наблюдений и заканчивая законами Кеплера, которые представляют собой эмпирические обобщения наблюдаемого движения планет), так и в области механики (наибольшее значение для Ньютона имели опыты Галилея по изучению свободного падения тел); в биологии эволюционным теория Ламарка и Дарвина предшествовали обширные классификации организмов. Появление теории напоминает инсайт, в ходе которого в голове теоретика массив сведений вдруг ясно упорядочивается благодаря внезапно возникшей эвристичной идее. Однако это не совсем так: одно дело – новаторская гипотеза, и совсем другое – её обоснование и развитие. Только после завершения второго процесса можно говорить о появлении теории. Причём, как показывает история науки, развитие теории, связанное с её модификациями, уточнениями, экстраполяцией на новые области, может длиться десятки и даже сотни лет.

По вопросу о структуре теорий существует несколько позиций. Отметим наиболее влиятельные из них.

Согласно В.С. Швырёву, научная теория включает в себя следующие основные компоненты:

1) исходную эмпирическую основу , которая включает множество зафиксированных в данной области знания фактов, достигнутых в ходе экспериментов и требующих теоретического объяснения;

2) исходную теоретическую основу -- множество первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов, в совокупности описывающих идеализированный объект теории;

3) логику теории – множество допустимых в рамках теории правил логического вывода и доказательства;

4) совокупность выведенных в теории утверждений с их доказательствами, составляющую основной массив теоретического знания.

Центральную роль в формировании теории, по мнению Швырёва, играет лежащий в её основе идеализированный объект – теоретическая модель существенных связей реальности, представленных с помощью определённых гипотетических допущений и идеализаций. В классической механике таким объектом выступает система материальных точек, в молекулярно-кинетической теории – множество замкнутых в определённом объёме хаотически соударяющихся молекул, представляемых в виде абсолютно упругих материальных точек.

Нетрудно продемонстрировать наличие указанных компонентов в развитых субъектоцентричных психологических теориях личности. В психоанализе роль эмпирического базиса выполняют психоаналитические факты (данные клинических наблюдений, описания сновидений, ошибочных действий и др.), теоретическая основа складывается из постулатов метапсихологии и клинической теории, используемую логику можно охарактеризовать как «диалектическую» или как логику «естественного языка», в качестве идеализированного объекта выступает «многоаспектная» модель психики (топологическая, энергетическая, экономическая). Отсюда ясно, что психоаналитическая теория сложнее любой физической теории, поскольку включает в себя больше базовых теоретических постулатов, оперирует сразу несколькими идеализированными моделями, использует более «тонкие» логические средства. Согласование этих компонентов, устранение противоречий между ними представляет важную эпистемологическую задачу, которая пока далека от разрешения.

Иной подход к экспликации структуры теории предлагают М.С. Бургин и В.И. Кузнецов, выделяя в ней четыре подсистемы: логико-лингвистическую (языковые и логические средства), модельно-репрезентативную (модели и образы, описывающие объект), прагматико-процедурную (методы познания и преобразования объекта) и проблемно-эвристическую (описание сущности и путей решения проблем). Выделение этих подсистем, как подчёркивают авторы, имеет определённые онтологические основания. «Логико-лингвистическая подсистема соответствует существующей упорядоченности реального мира или некоторой его части, наличию тех или иных закономерностей. Прагматико-процедурная подсистема выражает динамический характер реального мира и наличие взаимодействия с ним познающего субъекта. Проблемно-эвристическая подсистема появляется в силу сложности познаваемой реальности, что приводит к возникновению различных противоречий, проблем и необходимости их решения. И, наконец, модельно-репрезентативная подсистема отражает в первую очередь единство мышления и бытия применительно к процессу научного познания».

Заслуживает внимания сравнение теории с организмом, которое производят вышеупомянутые исследователи. Как и живое существо, теории рождаются, развиваются, достигая зрелости, а затем стареют и нередко умирают, как это произошло с теориями теплорода и эфира в 19-м столетии. Как и в живом теле, подсистемы теории тесно взаимосвязаны, находятся в согласованном взаимодействии.

Несколько иначе вопрос о строении научного знания решает В.С. Степин. Исходя из того, что методологической единицей анализа знания должна служить не теория, а научная дисциплина, он в структуре последней выделяет три уровня: эмпирический, теоретический и философский, каждый из которых имеет сложную организацию.

Эмпирический уровень включает, во-первых, непосредственные наблюдения и эксперименты, результатом которых являются данные наблюдения; во-вторых, познавательные процедуры, посредством которых осуществляется переход от данных наблюдения к эмпирическим зависимостям и фактам. Данные наблюдения фиксируются в протоколах наблюдения, в которых указывается, кто наблюдал, время наблюдения, описываются приборы, если они применялись. Если, например, проводился социологический опрос, то в роли протокола наблюдения выступает анкета с ответом опрашиваемого. Для психолога – это также опросники, рисунки (например, в проективных рисуночных тестах), магнитофонные записи бесед и т.п. Переход от данных наблюдения к эмпирическим зависимостям (обобщениям) и научным фактам предполагает элиминацию из наблюдений содержащихся в них субъективных моментов (связанных с возможными ошибками наблюдателя, случайными помехами, искажающими протеание изучаемых явлений, ошибками приборов) с целью получения достоверного интерсубъективного знания о явлениях. Такой переход предполагает рациональную обработку данных наблюдения, поиск в них устойчивого инвариантного содержания, сравнения между собой множества наблюдений. Например, историк, устанавливающий хронологию событий прошлого, всегда стремится выявить и сопоставить множество независимых исторических свидетельств, выступающих для него в функции данных наблюдения. Затем выявленное в наблюдениях инвариантное содержание истолковывается (интерпретируется), при этом используются известные теоретические знания. Таким образом, эмпирические факты , составляющие основной массив соответствующего уровня научного знания, конституируются в результате интерпретации данных наблюдения в свете определённой теории .

Теоретический уровень образуется также двумя подуровнями. Первый составляют частные теоретические модели и законы, которые выступают в качестве теорий, относящихся к достаточно ограниченной области явлений. Второй – составляют развитые научные теории, включающие частные теоретические законы в качестве следствий, выводимых из фундаментальных законов теории. Примерами знаний первого подуровня могут служить теоретические модели и законы, характеризующие отдельные виды механического движения: модель и закон колебания маятника (законы Гюйгенса), движения планет вокруг Солнца (законы Кеплера), свободного падения тел (законы Галилея) и др. В ньютоновской механике, выступающей типичным примером развитой теории, эти частные законы, с одной стороны, обобщаются и, с другой стороны, выводятся в качестве следствий.

Своеобразной клеточкой организации теоретических знаний на каждом из его подуровней является двухслойная конструкция, состоящая из теоретической модели и формулируемого относительно неё закона . Модель строится из абстрактных объектов (таких, как материальная точка, система отсчёта, абсолютно твёрдая поверхность, упругая сила и т.п.), которые находятся в строго определённых связях и отношениях друг с другом. Законы выражают взаимосвязь между этими объектами (например, закон всемирного тяготения выражает взаимосвязь между массой тел, понимаемых как материальные точки, расстоянием между ними и силой притяжения: F = Gm1m2/ r2).

Объяснение и предсказание теориями опытных фактов связано, во-первых, с выведением из них следствий, сопоставимых с результатами опыта, и, во-вторых, с эмпирической интерпретацией теоретических моделей достигаемой через установления соответствия между ними и реальными объектами, которые они отображают. Таким образом, не только факты интерпретируются в свете теории, но и элементы теории (модели и законы) интерпретируются так, чтобы быть подверженными опытной проверке.

Уровень оснований науки является самым фундаментальным в структуре научного знания. Однако до середины 20-го века он не выделялся: методологи и учёные просто-напросто его не замечали. Но именно этот уровень «выступает системообразующим блоком, который определяет стратегию научного поиска, систематизацию полученных знаний и обеспечивает их включение в культуру соответствующей эпохи». По мнению В.С. Стёпина, можно выделить по меньшей мере три главных компонента оснований научной деятельности: идеалы и нормы исследования, научную картину мира и философские основания науки .

В параграфе 2 главы 1 мы уже рассматривали первые два компонента этого уровня, поэтому остановимся на третьем. Согласно В.С. Стёпину, философские основания – это идеи и принципы, которые обосновывают онтологические постулаты науки, а также её идеалы и нормы. Например, обоснование Фарадеем материального статуса электрических и магнитных полей осуществлялось ссылками на метафизический принцип единства материи и силы. Философские основания также обеспечивают «стыковку» научного знания, идеалов и норм, научной картины мира с господствующим мировоззрением той или иной исторической эпохи, с категориями её культуры.

Формирование философских оснований осуществляется путём выборки и последующей адаптации идей, выработанных в философском анализе, к потребностям определённой области научного познания. В их структуре В.С. Стёпин выделяет две подсистемы: онтологическую , представленную сеткой категорий, которые служат матрицей понимания и познания исследуемых объектов (например, категории «вещь», «свойство», «отношение», «процесс», «состояние», «причинность», «необходимость», «случайность», «пространство», «время» и т.п.), и эпистемологическую , выраженную категориальными схемами, которые характеризуют познавательные процедуры и их результат (понимание истины, метода, знания, объяснения, доказательства, теории, факта).

Отмечая обоснованность и эвристичность обозначенных нами позиций по вопросу строения научной теории, в частности, и научного знания, в целом, попробуем выявить их слабые стороны и определить собственное видение проблемы. Первый, закономерно возникающий вопрос связан с тем, относить ли эмпирический уровень науки к содержанию теории или нет: согласно Швырёву, эмпирический уровень входит в теорию, по мнению Стёпина – нет (но входит в состав научной дисциплины), Бургин и Кузнецов неявно включают эмпирический уровень в состав прагматико-процедурной подсистемы. Действительно, с одной стороны, теория очень тесно взаимосвязана с фактами, она и создаётся для их описания и объяснения, поэтому элиминация фактов из теории явно обедняет её. Но, с другой стороны, факты способны «вести собственную жизнь», независимую от конкретной теории, например, «перекочёвывать» из одной теории в другую. Последнее обстоятельство, как нам кажется, является весомее: теория именно описывает и объясняет факты, налагается на них, а потому их надлежит вывести за пределы теории. В пользу этого говорит и утвердившееся деление уровней научного познания на теоретический и эмпирический (фактофиксирующий).

Поэтому точка зрения Стёпина кажется нам наиболее обоснованной, но и в неё надлежит внести коррективы, связанные с пониманием структуры и роли философских оснований науки. Во-первых, их нельзя рассматривать как однопорядковые с идеалами и нормами, с научной картиной мира, нельзя именно в силу их фундаментальности, первичности, что отмечает и сам автор. Во-вторых, они не сводятся к онтологическим и гносеологическим, а включают также ценностное (аксиологическое) и практическое (праксиологическое) измерения. В целом же их структура гомологична структуре философского знания, куда входят не только онтология и гносеология, но также этика, эстетика, социальная философия, философская антропология. В-третьих, трактовка генезиса философских оснований как «перетекания» идей из философии в науку представляется нам слишком узкой, нельзя недооценивать и роль личного жизненного опыта учёного, в котором философские воззрения хотя и вырабатываются в значительной степени стихийно, но наиболее глубоко укоренены в силу «эмоциональной и ценностно-смысловой заряженности», непосредственной связи с увиденным и пережитым.

Таким образом,теория представляет собой высшую форму научного знания, системно организованную и логически связанную многоуровневую совокупность абстрактных объектов различной степени общности: философских идей и принципов, фундаментальных и частных моделей и законов, строящихся из понятий, суждений и образов.

Дальнейшая конкретизация представлений о природе научных теорий связана с выявлением их функций и видов.

Вопрос о функциях теории – это, по существу, вопрос о предназначении теории, о её роли как в науке, так и в культуре в целом. Составить исчерпывающий список функций довольно сложно. Во-первых, в различных науках теории не всегда выполняют одни и те же роли: одно дело математическое знание, имеющее дело с миром «застывших», самим себе равных идеальных сущностей, и другое дело – знание гуманитарное, ориентированное на постижение постоянно изменяющегося, текучего бытия человека в таком же нестабильном мире. Это предметное различие детерминирует малозначимость (нередко, и полное отсутствие) прогностической функции в теориях математики, и, напротив, её важность для наук, изучающих человека и общество. Во-вторых, само научное знание постоянно изменяется, а вместе с ним трансформируются представления о роли научных теорий: в целом, с развитием науки теориям приписывается всё больше новых функций. Поэтому отметим только наиболее важные, основные функции научной теории.

1. Отражательная. Идеализированный объект теории является своего рода упрощённой, схематизированной копией реальных объектов, поэтому теория отображает действительность, но не во всей полноте, а только в наиболее существенных моментах. Прежде всего, теория отражает основные свойства объектов, важнейшие связи и взаимоотношения между объектами, закономерности их существования, функционирования и развития. Поскольку идеализированный объект – модель реального объекта, то эту функцию также можно именовать моделирующей (модельно-репрезентативной). На наш взгляд, можно говорить о трёх видах моделей (идеализированных объектов): структурных , отражающих строение, состав объекта (подсистемы, элементы и их взаимоотношения); функциональных , описывающих его функционирование во времени (т.е. те однокачественные процессы, которые происходят регулярно); эволюционных , реконструирующих ход, этапы, причины, факторы, тенденции развития объекта. Психология использует множество моделей: психики, сознания, личности, общения, малой социальной группы, семьи, творчества, памяти, внимания и т.д.

2. Описательная функция производна от отражательной, выступает её частным аналогом и выражается в фиксации теорией свойств и качеств объектов, связей и отношений между ними. Описание, по-видимому, является самой древней, простейшей функцией науки, поэтому любая теория всегда нечто описывает, но далеко не всякое описание является научным. Главное в научном описании – точность, строгость, однозначность. Важнейшим средством описания служит язык: как естественный, так и научный, последний создаётся как раз для увеличения точности и строгости при фиксации свойств и качеств объектов. Также и психолог начинает обследование клиента с поиска и фиксации значимых фактов. Поэтому трудно представить, чтобы, например, Фрейд строил психоаналитическую теорию без опоры на предшествующий собственный и чужой клинический опыт, в котором обильно были представлены описания историй болезней с подробным указанием на их этиологию, симптоматику, этапы развития, методы лечения.

3. Объяснительная также производна от отражательной функции. Объяснение уже предполагает поиск законосообразных связей, выяснение причин появления и протекания тех или иных феноменов. Иными словами, объяснить – значит, во-первых, подвести единичное явление под общий закон (например, единичный случай падения кирпича на землю можно подвести под общий закон тяготения, который нам покажет, почему кирпич полетел именно вниз (а не вверх или не остался висеть в воздухе) и именно с такой скоростью (или ускорением) и, во-вторых, найти причину, породившее это явление (в нашем примере такой причиной, обусловившей падение кирпича, будет сила земного тяготения, гравитационное поле Земли). Психолог, впрочем, как и любой человек, не может обойтись без поиска законосообразных связей, без выяснения причин событий и учёта влияния на происходящее с ним и вокруг него различных факторов.

4. Прогностическая функция проистекает из объяснительной: зная законы мира, мы можем экстраполировать их на будущие события и, соответственно, предвидеть их ход. Например, я могу достоверно предполагать (причём со стопроцентной вероятностью!), что выброшенный мной в окно кирпич упадёт на землю. Основу для такого прогноза, с одной стороны, составляет обыденный опыт, с другой стороны, -- теория всемирного тяготения. Привлечение последней может сделать прогноз более точным. В современных науках, имеющих дело со сложными самоорганизующимися и «человекоразмерными» объектами абсолютно точные прогнозы являются редкостью: и дело здесь не только в сложности исследуемых объектов, имеющих множество независимых параметров, но и в самой динамике процессов самоорганизации, в которых случайность, малое силовое воздействие в точках бифуркации может радикально изменить направление развития системы. Также и в психологии подавляющее большинство прогнозов имеют вероятностно-статистическую природу, поскольку, как правило, не могут учесть роль многочисленных случайных факторов, имеющих место в социальной жизни.

5. Ограничительная (запрещающая) функция коренится в принципе фальсифицируемости, согласно которому теория не должна быть всеядной, способной объяснить любые, в первую очередь, ранее неизвестные, явления из своей предметной области, напротив, «хорошая» теория должна запрещать те или иные события (например, теория всемирного тяготения запрещает полёт кирпича, выброшенного из окна, вверх; теория относительности ограничивает предельную скорость передачи материальных взаимодействий скоростью света; современная генетика запрещает наследование благоприобритённых признаков). В психологии (особенно в таких разделах, как психология личности, социальная психология), по-видимому, следует говорить не столько о категорических запретах, сколько о маловероятности определённых событий. Например, из концепции любви Э. Фромма вытекает, что человек, не любящий самого себя, не сможет по-настоящему полюбить другого. Это, конечно, запрет, но не абсолютный. Также весьма маловероятно, что ребёнок, пропустивший сенситивный период для освоения речи (например, из-за социальной изоляции), сможет полноценно овладеть ею в зрелом возрасте; в психологии творчества признаётся низкая вероятность возможности для полного дилетанта сделать важное научное открытие в фундаментальных областях науки. И практически невозможно представить, чтобы ребёнок с объективно подтверждённым диагнозом имбецильности или идиотии смог стать выдающимся учёным.

6. Систематизирующая функция детерминирована стремлением человека к упорядочению мира, а также свойствами нашего мышления, спонтанно стремящегося к порядку. Теории выступают важным средством систематизации, конденсации информации просто в силу имманентной им организации, логической взаимосвязи (выводимости) одних элементов с другими. Простейшей формой систематизации являются процессы классификации. Например, в биологии классификации видов растений и животных необходимо предшествовали эволюционным теориям: только на обширном эмпирическом материале первых стало возможно выдвижение последних. В психологии, пожалуй, наиболее известные классификации относятся к типологии личности: Фрейд, Юнг, Фромм, Айзенк, Леонгард и др. внесли значимый вклад в эту область науки. Другие примеры – выделение видов патопсихологических расстройств, форм любви, психологического влияния, разновидностей интеллекта, памяти, внимания, способностей и др. психических функций.

7. Эвристическая функция акцентирует роль теории как «мощнейшего средства решения фундаментальных задач познания действительности». Иными словами, теория не только отвечает на вопросы, но также ставит новые проблемы, открывает новые области исследования, которые затем старается исследовать в процессе своего развития. Нередко вопросы, поставленные одной теорией, решает уже другая. Например, Ньютон, открыв гравитационную силу, не смог ответить на вопрос о природе тяготения, эту проблему решил уже Эйнштейн в общей теории относительности. В психологии самой эвристичной теорией до сих пор остаётся, по-видимому, психоанализ. По этому поводу Хьелл и Зиглер пишут: «Хотя исследования, касающиеся психодинамической теории Фрейда, не могут безоговорочно доказать его концепции (так как верифицируемость теории низка), он вдохновил многих учёных, показав им, в каком направлении можно проводить исследования, чтобы улучшить наши знания о поведении. Буквально тысячи исследований были подсказаны теоретическими утверждениями Фрейда». В плане эвристической функции нечёткость, незавершённость теории выступают скорее достоинствами, чем недостатками. Такова теория личности Маслоу, представляющая собой скорее собрание восхитительных догадок и предположений, чем чётко оформленную структуру. Во многом именно в силу своей незавершённости вкупе со смелостью выдвинутых гипотез она «послужила стимулом для исследования самоуважения, вершинного переживания и самоактуализации,…оказала влияние не только на исследователей в области персонологии, но также и в сфере образования, менеджмента и здравоохранения».

8. Практическая функция олицетворяется известным афоризмом немецкого физика 19-го века Роберта Кирхгофа: «Нет ничего практичнее, чем хорошая теория». Действительно, теории мы строим не только для удовлетворения любознательности, но, прежде всего, для понимания окружающего мира. В понятном, упорядоченном мире мы не просто чувствуем себя в большей безопасности, но и можем в нём успешно действовать. Таким образом, теории выступают средством решения личных и общественных проблем, повышают эффективность нашей деятельности. В эпоху постнеклассики практическая значимость научного знания выдвигается на первый план, что неудивительно, ведь современное человечество стоит перед лицом глобальных проблем, преодоление которых большинством учёных видится возможным лишь на пути развития науки. Теории психологии претендуют сегодня не только на решение проблем индивидов и малых групп, но и стремятся внести вклад в оптимизацию общественной жизни в целом. По мнению Хьелла и Зиглера, психология должна внести важный вклад в решение проблем, связанных с нищетой, расовой и половой дискриминацией, отчуждением, самоубийствами, разводами, жестоким обращением с детьми, наркоманией и алкоголизмом, преступлениями и др.

Виды теорий выделяются на основании их структуры, определяемой, в свою очередь, методами построения теоретического знания. Существуют три основных, «классических» типа теорий: аксиоматические (дедуктивные), индуктивные и гипотетико-дедуктивные. Каждому из них соответствует своя «построительная база» в лице трёх аналогичных методов.

Аксиоматические теории , утвердившиеся в науке ещё с античности, олицетворяют точность и строгость научного знания. Сегодня они наиболее распространены в математике (формализованная арифметика, аксиоматическая теория множеств), формальной логике (логика высказываний, логика предикатов) и некоторых разделах физики (механика, термодинамика, электродинамика). Классический пример такой теории – геометрия Евклида, долгие века считавшаяся образцом научной строгости. В составе обычной аксиоматической теории выделяют три компонента: аксиомы (постулаты), теоремы (выведенное знание), правила вывода (доказательства).

Аксиомы (от греч. axioma «удостоенное, принятое положение») – принимаемые за истинные (как правило, в силу самоочевидности) положения, в совокупности составляющие аксиоматику как фундаментальный базис конкретной теории. Для их введения используются предварительно сформулированные основные понятия (определения терминов). Например, Евклид перед формулировкой основных постулатов даёт определения «точки», «прямой», «плоскости» и др. Вслед за Евклидом (впрочем, создание аксиоматического метода приписывается не ему, а Пифагору) строить знание на основе аксиом пытались строить многие: не только математики, но и философы (Б. Спиноза), социологи (Дж. Вико), биологи (Дж. Вуджер). Взгляд на аксиомы как на вечные и незыблемые начала познания серьёзно пошатнулся с открытием неевклидовых геометрий, в 1931 К. Гёдель доказал, что даже простейшие математические теории нельзя полностью построить в качестве аксиоматических формальных теорий (теорема о неполноте). Сегодня понятно, что принятие аксиом обусловлено конкретным опытом эпохи, с расширением последнего даже самые, казалось бы, незыблемые истины могут оказаться ошибочными.

Из аксиом по определённым правилам выводятся (дедуцируются) остальные положения теории (теоремы), последние и составляют основной массив аксиоматической теории. Правила изучаются логикой – наукой о формах правильного мышления. В большинстве случаев они представляют собой законы классической логики: такие, как закон тождества («всякая сущность совпадает сама с собой»), закон противоречия («никакое суждение не может быть одновременно истинным и ложным»), закон исключённого третьего («всякое суждение или истинно, или ложно, третьего не дано»), закон достаточного основания («всякое принимаемое суждение должно быть надлежащим образом обосновано»). Часто эти правила применяются учёными полуосознанно, а иногда и вовсе неосознанно. Как отмечалось выше, исследователи нередко совершают логические ошибки, опираясь больше на собственную интуицию, чем на законы мышления, предпочитая использовать более «мягкую» логику здравого смысла. С начала 20-го века стали развиваться неклассические логики (модальная, многозначная, паранепротиворечивая, вероятностная и др.), отходящие от классических законов, старающиеся уловить диалектику жизни с её текучестью, противоречивостью, неподвластную классической логике.

Если аксиоматические теории релевантны математическому и формально-логическому знанию, то гипотетико-дедуктивные теории специфичны для естественных наук. Создателем гипотетико-дедуктивного метода считается Г. Галилей, который заложил также основы экспериментального естествознания. После Галилея этот метод использовали (правда, большей частью неявно) многие физики, от Ньютона до Эйнштейна, а потому он до недавнего времени считался основным в естествознании.

Суть метода состоит в выдвижении смелых предположений (гипотез), истинностное значение которых неопределённо. Затем из гипотез дедуктивно выводятся следствия до тех пор, пока мы не придём к таким утверждениям, которые можно сопоставить с опытом. Если эмпирическая проверка удостоверяет их адекватность, тогда правомерен вывод (в силу их логической взаимосвязи) о правильности исходных гипотез. Таким образом, гипотетико-дедуктивная теория представляет собой систему гипотез различной степени общности: на самом верху располагаются наиболее абстрактные гипотезы, а на низшем уровне – наиболее конкретные, но подлежащие прямой опытной верификации. Следует отметить, что такая система является всегда неполной, а потому может быть расширена за счёт дополнительных гипотез и моделей.

Чем больше из теории можно вывести новаторских, удостоверяемых последующим опытом следствий, тем большим авторитетом она пользуется в науке. Российский астроном А. Фридман в 1922 году из теории относительности Эйнштейна вывел уравнения, доказывающие её нестационарность, а в 1929 году американский астроном Э. Хаббл обнаружил «красное смещение» в спектре далёких галактик, удостоверяющее правильность и теории относительности, и уравнений Фридмана. В 1946 году американский физик российского происхожденияГ. Гамов из своей теории горячей Вселенной вывел следствие о необходимости наличия в космосе микроволнового изотропного излучения с температурой около 3 К, а в 1965 году это излучение, получившее название реликтового, было обнаружено астрофизиками А. Пензиасом и Р. Вильсоном. Вполне закономерно, что и теория относительности, и концепция горячей Вселенной вошли в «твёрдое ядро» современной научной картины мира.

Индуктивные теории в чистом виде в науке, по-видимому, отсутствуют, поскольку не дают логически обоснованного, аподиктического знания. Поэтому скорее следует говорить об индуктивном методе , который также характерен, прежде всего, для естествознания, поскольку позволяет перейти от опытных фактов сначала к эмпирическим, а затем и теоретическим обобщениям. Иными словами, если дедуктивные теории строятся «сверху вниз» (от аксиом и гипотез к фактам, от абстрактного к конкретному), то индуктивные – «снизу вверх» (от единичных явлений к универсальным выводам).

Основоположником индуктивной методологии признаётся обычно Ф. Бэкон, хотя определение индукции дал ещё Аристотель, а эпикурейцы считали её единственным авторитетным методом доказательства законов природы. Интересно, что, возможно под влиянием авторитета Бэкона, Ньютон, опиравшийся на деле в основном на гипотетико-дедуктивную методологию, объявлял себя сторонником индуктивного метода. Видным защитником индуктивной методологии являлся наш соотечественник В.И. Вернадский, полагавший, что именно на основе эмпирических обобщений надлежит строить научное знание: до тех пор, пока не обнаружится хотя бы один факт, противоречащий полученному ранее эмпирическому обобщению (закону), последнее надлежит считать истинным.

Начинается индуктивный вывод обычно с анализа и сравнения данных наблюдения или эксперимента. Если при этом в них усматривается нечто общее, сходное (например, регулярная повторяемость какого-либо свойства) при отсутствии исключений (противоречащих сведений), тогда данные обобщаются в форме универсального положения (эмпирического закона).

Различают полную (совершенную) индукцию , когда обобщение относится к конечнообозримой области фактов, и неполную индукцию , когда оно относится к бесконечно- или конечнонеобозримой области фактов. Для научного знания наиболее важна вторая форма индукции, поскольку именно она даёт приращение нового знания, позволяет перейти к законосообразным связям. Однако неполная индукция не является логически обоснованным рассуждением, так как никакой закон не соответствует переходу от частного к общему. Поэтому неполная индукция носит вероятностный характер: всегда есть шанс появления новых фактов, противоречащих наблюдавшимся ранее.

«Беда» индукции в том, что единственный опровергающий факт делает несостоятельным эмпирическое обобщение в целом. Этого нельзя сказать о теоретически обоснованных утверждениях, которые могут считаться адекватными даже при столкновении со многими противоречащими фактами. Поэтому, чтобы «усилить» значимость индуктивных обобщений учёные стремятся обосновать их не только фактами, но и логическими доводами, например, вывести эмпирические законы в качестве следствий из теоретических предпосылок или найти причину, детерминирующую наличие у объектов сходных признаков. Тем не менее, индуктивные гипотезы и теории в целом носят описательный, констатирующий характер, обладают меньшим объяснительным потенциалом, чем дедуктивные. Однако в перспективе индуктивные обобщения нередко получают теоретическую поддержку, описательные теории трансформируются в объяснительные.

Рассмотренные основные модели теорий выступают преимущественно в качестве идеально-типических конструкций. В реальной научной практике естествознания при построении теорий учёные, как правило, используют одновременно и индуктивную, и гипотетико-дедуктивную методологию (причём нередко интуитивно): движение от фактов к теории сочетается с обратным переходом от теории к проверяемым следствиям. Более конкретно механизм строительства, обоснования и проверки теории можно представить схемой: данные наблюдения → факты → эмпирическое обобщение → универсальная гипотеза → частные гипотезы → проверяемые следствия → постановка эксперимента или организация наблюдения → интерпретация результатов опыта → вывод о состоятельности (несостоятельности) гипотез → выдвижение новых гипотез . Переход от одного этапа к другому далеко нетривиален, требует подключения интуиции и известной изобретательности. На каждой стадии учёный также осуществляет рефлексию полученных результатов, нацеленную на понимание их значения, соответствия стандартам рациональности, элиминацию возможных ошибок.

Разумеется, не любая удостоверенная опытом гипотеза трансформируется впоследствии в теорию. Чтобы образовать вокруг себя теорию гипотеза (или несколько гипотез) должна быть не только адекватной и новой, но и обладать мощным эвристическим потенциалом, относиться к широкой области явлений.

Развитие психологического знания в целом происходит по аналогичному сценарию. Возьмём, например, теорию личности (точнее, психотерапевтическую концепцию как одну из её частей) К.Р. Роджерса, признанную во всём мире, отвечающую в достаточно высокой степени критериям эвристичности, опытной апробируемости, функциональной значимости. Прежде, чем перейти к построению теории, Роджерс получил психологическое образование, приобрёл богатый и разнообразный опыт работы с людьми: сначала оказывал помощь трудным детям, затем преподавал в университетах и консультировал взрослых, проводил научные исследования. Одновременно он углублённо изучал теорию психологии, осваивал методы психологической, психиатрической и социальной помощи. В результате анализа и обобщения полученного опыта Роджерс пришёл к пониманию бесплодности «интеллектуальных подходов», психоаналитической и бихевиористской терапии и осознанию того, что «изменения происходят через опыт во взаимоотношениях». Роджерса также не удовлетворяло несоответствие фрейдистских воззрений «научному, чисто объективному статистическому подходу в науке».

В основу собственной психотерапевтической концепции Роджерс кладёт «основную гипотезу»: «если я могу создать определённый тип отношений с другим человеком, он обнаружит в себе способность использовать эти отношения для своего развития, что вызовет изменение и развитие его личности». По-видимому, выдвижение этого предположения основано не только на терапевтическом и жизненном опыте автора, но своим появлением на свет также обязано философским представлениям Роджерса, интуитивной убеждённости в его правильности. Из основной гипотезы вытекают частные следствия, например, положение о трёх «необходимых и достаточных условиях» успешной терапии: безоценочного принятия, конгруэнтности (искренности), эмпатического понимания. Вывод частных гипотез в данном случае нельзя считать чисто логическим, формальным, напротив, он носит содержательный, творческий характер, связан, опять-таки, с обобщением и анализом опыта отношений с людьми. Что касается основной гипотезы, то она вполне соответствует отмеченным выше требованиям эвристичности и фундаментальности, а потому вполне может служить «идейным центром» для построения развитой теории. Эвристичность основной гипотезы проявилась, в частности, в том, что она ориентировала многих исследователей на изучение качества отношений между консультантом и клиентом. Её фундаментальность связана с возможностью экстраполяции на любые (а не только психотерапевтические) отношения между людьми, что и было сделано самим Роджерсом.

Выдвинутые гипотезы составили теоретическую базу клиент-центрированной терапии, которая затем стала предметом объективного, строгого, основанного на измерении, эмпирического изучения. Роджерс не только сформулировал ряд проверяемых следствий за счёт, прежде всего, операционализации основных понятий, но и определил программу и методы по их верификации. Реализация этой программы убедительно доказала эффективность клиент-центрированной терапии.

Из теории Роджерса вытекает, что успех терапии зависит не столько от знаний, опыта, теоретической позиции консультанта, сколько от качества отношений. Это предположение также можно проверить, если мы сможем операционализировать понятие «качество отношений», складывающееся из «искренности», «эмпатии», «доброжелательности», «любви» к клиенту. Для этой цели один из сотрудников Роджерса на основе процедур шкалирования и ранжирования разработал опросник «Список отношений», предназначенный для клиентов. Например, доброжелательность измерялась с помощью предложений разного ранга: от «Я ему нравлюсь», «Он мной интересуется» (высокий и средний уровень доброжелательности) до «Он безразличен ко мне», «Он неодобрительно относится ко мне» (соответственно нулевой и отрицательный уровень доброжелательности). Эти высказывания клиент оценивал по шкале от «очень верно» до «совсем неверно». В результате проведения опроса обнаружилась высокая положительная корреляция между эмпатией, искренностью, доброжелательностью консультанта, с одной стороны, и успешностью терапии – с другой. Ряд других исследований показал, что успешность терапии не зависит от теоретической позиции консультанта. В частности, сравнение психоаналитической, адлеровской и клиент-центрированной психотерапии показало, что успех зависит именно от качества отношений между участниками терапевтического процесса, а не от того, на основе каких теоретических представлений он развёртывается. Таким образом, частные, а, следовательно, и основная гипотезы Роджерса получили опытное подтверждение.

На примере концепции межчеловеческих отношений Роджерса мы видим, что развитие теории носит цикличный, спиралевидный характер: терапевтический и жизненный опыт → его обобщение и анализ → выдвижение универсальных и частных гипотез → вывод проверяемых следствий → их проверка → уточнение гипотез → модификация на основе уточнённого знания терапевтического опыта. Подобный цикл может многократно повторяться, при этом одни гипотезы остаются неизменными, другие уточняются и модифицируются, третьи – отбрасываются, четвёртые – генерируются впервые. В таком «круговращении» теория развивается, уточняется, обогащается, ассимилируя новый опыт, выдвигая контраргументы на критику со стороны конкурирующих концепций.

Большинство других психологических теорий функционирует и развивается по такому же сценарию, поэтому правомерен будет вывод, что «средняя психологическая теория» совмещает в себе черты как гипотетико-дедуктивных, так и индуктивных теорий. Существуют ли «чистые» индуктивные и гипотетико-дедуктивные теории в психологии? На наш взгляд, правильнее говорить о тяготении конкретной концепции к полюсу индукции или дедукции. Например, большинство концепций развития личности носит преимущественно индуктивный характер (в частности, учение Фрейда о психосексуальных стадиях, теория психосоциального развития Э. Эриксона, теория стадий развития интеллекта Ж. Пиаже) поскольку они, во-первых, опираются на обобщение наблюдений и экспериментов, во-вторых, носят преимущественно описательный характер, отличаются «бедностью» и слабостью объяснительных принципов (например, теория Пиаже не может объяснить, кроме как ссылками на данные наблюдений, почему должно быть именно четыре (а не три или пять) стадий формирования интеллекта, почему одни дети развиваются быстрее других, почему порядок стадий именно таков и пр.). В отношении других теорий часто нельзя точно сказать, к какому типу они ближе, так как выдвижение универсальных гипотез в большинстве случаев равно опирается и на опыт, и на интуицию исследователя, вследствие этого многие положения теорий сочетают в себе качества эмпирических обобщений и универсальных гипотез-догадок.

Но почему в психологии так много теорий, чем обусловлено их разнообразие, ведь мы живём в одном и том же мире, имеем сходный жизненный опыт: рождаемся, осваиваем язык и нормы этикета, ходим в школу, влюбляемся, болеем и страдаем, надеемся и мечтаем? Отчего же теоретики этот опыт по-разному интерпретируют, акцентируя каждый своё, обращая внимание на одни его стороны и упуская из вида другие, соответственно и гипотезы они выдвигают различные, и строят теории, совершенно не похожие по своёму содержанию друг на друга? По нашему убеждению, ключ к ответам на эти вопросы лежит через исследование философских оснований психологических теорий, к которому мы и переходим.

Вся современная наука развивалась из предположений, которые изначально казались мифическими и неправдоподобными. Но со временем, накопив аргументированные доказательства, эти предположения стали общественно признанной истиной. Так и возникли теории, на которых основано все научное знание человечества. Но каково Ответ на этот вопрос вы узнаете из нашей статьи.

Определение понятия

Существует множество определений данного термина. Но оптимальными являются те из них, которыми пользуется научная среда. Такие определения и взяты за основу.

Теория - это некая система представлений в данной области знания, которая дает целостное представление о существующих закономерностях, связанных с действительностью.

Существует и более сложное определение. Теория - это комплекс идей, замкнутых относительно рационального следования. Именно такое, абстрактное определение термина «теория», дает логика. С позиций этой науки теорией можно назвать любую идею.

Типология научных теорий

Для более точного понимания сути научных теорий следует обратиться к их классификации. Методологи и философы науки различают три основных типа научных теорий. Рассмотрим их по отдельности.

Эмпирические теории

Первым типом традиционно считаются эмпирические теории. Примером служат физиологическая теория Павлова, эволюционная теория Дарвина, теория развития, психологические и лингвистические теории. Они основываются на огромной массе экспериментальных фактов и объясняют определенную группу явлений.

На основе этих явлений формулируются обобщения, и как результат - законы, которые становятся тем базисом, на котором строится теория. Это справедливо и для других типов теорий. Но теория эмпирического типа формулируется в результате описательного и обобщённого характера, без соблюдения всех логических правил.

Математические теории

Математические научные теории составляют второй тип теорий в данной классификации. Их характерной особенностью является использование математического аппарата и математических моделей. В таких теориях создается специальная математическая модель, которая представляет собой некий идеальный объект, способный заменить собой объект реальный. Ярким примером данного типа являются логические физики элементарных частиц, теория управления и множество других. Как правило, они основываются на То есть на выводе основных положений теории из нескольких базовых аксиом. Основополагающие аксиомы обязательно должны отвечать критериям объективности и не противоречить друг другу.

Дедуктивные теоретические системы

Третий тип научных теорий - это дедуктивные теоретические системы. Они появились благодаря задаче рационально осмыслить и обосновать математику. Первой дедуктивной теорией принято считать геометрию Евклида, которая строилась при помощи аксиоматического теории строятся на основании формулировки основных положений и последующем включении в теорию тех утверждений, которые могут быть получены в результате логических выводов от исходных положений. Все логические выводы и средства, которые используются в теории, четко фиксируются, чтобы сформировать доказательную базу.

Как правило, дедуктивные теории очень общие и абстрактные, поэтому довольно часто возникает вопрос об их интерпретации. Ярким примером может являться теория Это теория, которая не поддается однозначной оценке, поэтому ее по-разному интерпретируют.

Философия и научная теория: как они соотносятся?

В особая, но одновременно и специфическая роль отведена философии. Говорится о том, что ученые, формулируя и осмысливая те или иные теории, поднимаются на уровень не только понимания конкретной научной проблемы, но и осмысления бытия и самой сущности познания. А это, безусловно, философия.

Таким образом, возникает вопрос. Каким образом философия влияет на построение научной теории? Ответ довольно прост, так как эти процессы неразрывно связаны. Философия присутствует в научной теории в виде логических законов, методологии, в виде общей картины мира и ее понимания, мировоззрения ученого и всех фундаментальных научных основ. В таком контексте философия является и источником, и конечной целью построения большинства научных теорий. Даже не научные, а организаторские теории (например - теория управления) не лишены философской основы.

Теория и эксперимент

Самым важным методом эмпирического подтверждения теории является эксперимент, который обязательно должен включать измерение и наблюдение, а также множество других методов воздействия на изучаемый объект или группу объектов.

Эксперимент - это определенное материальное воздействие на изучаемый объект или на условия, которые его окружают, которые производятся с целью дальнейшего изучения данного объекта. Теория - это то, что предшествует эксперименту.

В научном эксперименте принято выделять несколько элементов;

конечная цель проведения эксперимента;
объект, который будет изучаться;
условия, в которых находится данный объект;
средства для поведения эксперимента;
материальное воздействие на изучаемый объект.

С помощью каждого отдельно взятого элемента можно построить классификацию экспериментов. Согласно этому утверждению, можно различать физические, биологические, химические эксперименты, в зависимости от объекта, на котором он проводится. Также классифицировать эксперименты можно по целям, которые преследуются при их проведении.

Цель эксперимента представляет собой обнаружение и осмысление каких-нибудь закономерностей или фактов. Такой вид экспериментов называется поисковым. Результатом данного опыта можно считать расширение данных об исследуемом объекте. Но в большинстве случаев такой эксперимент проводится для подтверждения отдельной гипотезы или основы теории. Такой вид эксперимента называется проверочным. Как известно, довольно четкой линии между этими двумя видами провести нельзя. Один и тот же опыт может быть поставлен в рамках двух видов эксперимента, либо с помощью одного можно узнать данные, которые характерны для другого. Современная наука и основана на этих двух принципах.

Эксперимент - это всегда своеобразный вопрос природе. Но он всегда должен быть осмысленным и основываться на предварительном знании, чтобы получить достойный ответ. Именно это знание и дает теория, именно она ставит вопросы. Первоначально теория существует в виде абстрактных, идеализированных объектов, а затем идет процесс ее проверки на достоверность.

Таким образом, мы рассмотрели значение слова "теория", ее типологии, смежные связи с науками и практикой. Можно смело утверждать, что нет ничего практичнее хорошей теории.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ТЕОРИЯ

греч. theoria - наблюдение, рассмотрение, исследование, умозрение, букв. - "зрелище", "инсценировка") - высшая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных (структурных, функциональных, каузальных, генетических) связях определенной области описываемой действительности (предметного поля объяснений и интерпретаций).

В классической науке Т. в идеале должна представлять собой систему ее законов и презентировать основной категориально-понятийный аппарат ее описания (понимания, истолкования, интерпретации, объяснения и прогнозирования, при акцентуализации последних двух процедур). Она представляет собой дедуктивно (в большинстве случаев) простроенную систему организации знания, вводящую правила логического вывода более конкретного знания (следствий) из наиболее общих (в пределе - аксиоматических) для данной Т. оснований-посылок. В идеале "правильно" построенная Т. является открытой как в сторону исследования фактов, так и в сторону метатеоретических исследований, в которых она согласовывается с другими Т., имеющими отношение к данной предметно-проблемной области ("фрагменту"). Т. различаются по характеру решаемых задач, способам своего построения, типам реализуемых процедур.

Различают: 1) гипотетико-дедуктивные Т., характеризующиеся иерархической соподчиненностью своих компонентов, обеспечивающей переход от высказываний к высказываниям без привлечения дополнительной информации, и нацеленностью на процедуры объяснения; 2) дескриптивно-прогностические Т., построенные из пропозициональных утверждений примерно одного уровня обобщения (что не требует иерархической соподчиненности), обеспечивающие согласование с эмпирическим (фактуалистическим) уровнем знания и нацеленные на описание (как возможную базу для построения моделей и прогнозов); в этом смысле используют и термин "феноменологические Т."; 3) индуктивно-дедуктивные Т., занимающие срединное положение между первыми и вторыми; 4) формализованные Т. логики и математики.

В структуре "полностью" развернутой Т. выделяют: 1) фундаментальную теоретическую схему - исходные принципы, универсальные (для данной Т.) законы, основные системообразующие категории и понятия; 2) возможные дополнительные частные теоретические схемы, конкретизирующие и проецирующие фундаментальную теоретическую схему на сопредельные предметные области; 3) идеализированную (концептуальную) схему (модель, объект) описываемой области с "прописыванием" основных связей между ее элементами (структурно-организационный срез предметного поля), на которую проецируются интерпретации всех утверждений Т.; 4) логическую схему Т., включающую множество допустимых внутри Т. правил вывода, способов доказательства и принципов ее "оформления"; 5) языковой тезаурус, синтаксис как нормы построения правильных языковых выражений и предъявления полученных результатов (логико-математические Т. вообще понимаются как совокупность предложений некоторого формализованного языка); 6) интерпретационную схему, программирующую возможность перехода от концептуальной (реже - фундаментальной) схемы к уровню фактов и процедур наблюдения и эксперимента (задающую операциональный смысл Т.); 7) совокупность законов и утверждений, логически выведенных из фундаментальной теоретической схемы.

Таким образом, Т. представляет собой систему логически взаимосвязанных утверждений, интерпретируемых на идеализированных предметностях, презентирующих ("референтирующих") тот или иной "фрагмент" изучаемой действительности. Иначе: Т. есть сеть (как целостность) простроенных из исходных концептов конструктов, связанных определенной совокупностью "выведенных" высказываний относительно них. Т. должна максимально полно объяснять известные факты, "подводя" их под систему связей-законов, конституируемых как "лежащие в их основе". В то же время, эвристическая сила Т. определяется ее способностью предсказывать еще неизвестные факты, расширяя сферу "познанного". По отношению к Т. осуществляется ряд процедур ее обоснования: верификация, фальсификация, методологическая рефлексия ее оснований, фальсифицирующая критика оснований Т.-"конкурентов" (особенно в социогуманитарном знании), переконструирование архитектоники и другие процедуры более частного порядка. Фактически, в данном случае речь идет о "натурализации" теоретических схематизмов как описывающих не только идеальные, но и "действительные" объекты, т.е. об фиксации области применения Т. (реальных ситуациях опыта). Переход от схематизмов Т. к уровню фактов осуществляет достаточно подвижный (подвергаемый постоянным переформулировкам) слой гипотез (вытекающих из Т., но обосновываемых эмпирическими данными).

Таким образом, каждая Т. обладает определенным объяснительно-прогностическим потенциалом, указывающим на ее "силу". Последняя влияет на: 1) способность Т. "экспансировать" в сопредельные предметные, даже дисциплинарные области; 2) "конкурентноспособность" Т. в ее столкновении с другими Т., претендующими на объяснение и прогнозирование той же предметной области, но с других теоретико-методологических (концептуальных) оснований. В последнем случае речь может идти о двух разных эпистемологических ситуациях: 1) случай конкурирования "старой" и "новой" теоретических систем; 2) случай конкурирования между собой двух (и более) "новых" концептуальных схем (моделей, гипотез), претендующих на свою институционализацию в качестве Т. той или иной предметной области.

Дополнительными основаниями различения "силы" Т. являются: 1) критерий конструктивности (архитектоника Т.), 2) критерий простоты (способность Т. "сокращать", "сжимать" знание, увеличивать свою информационную "емкость" без дополнительного усложнения своей архитектоники). С методологической точки зрения любая Т. должна стремиться к максимальной полноте и адекватности описания, целостности и выводимости своих положений друг из друга, внутренней непротиворечивости. Актуализация тематики "выбора" Т. сместила акценты общеметодологической рефлексии с проблем "внутренней" организации знания на проблемы его "вписанности" в более "широкие" знаниевые системы, с логического и языкового анализа Т. на вопросы институциональной организации знания, что было закреплено как переход от "неопозитивистской" к "постпозитивистской" фазе в развитии аналитической философии, сделавшей научное знание основным предметом своих анализов. В фокус внимания общеметодологической рефлексии в этом случае попадают проблемы, связанные с рассмотрением вопросов идеалов и норм научного познания; научные картины мира, внутри которых формируются конкретные Т., или которые формируются (изменяются) под воздействием тех или иных Т., а также стратегии, применяемые определенными научными сообществами для закрепления своего доминирующего положения или для достижения такового в той или иной дисциплинарной области. В наиболее широком контексте речь идет о "вписанности" рассматриваемых Т. в систему культуры в целом, об их роли в описаниях (самоописаниях) последней. В этом случае содержание термина "Т." максимально расширяется вплоть до обсуждения теоретической компоненты и способов ее "оформления" в познавательных практиках того или иного типа культуры. В результате понятие Т. соподчиняется с понятиями (или даже заменяется ими) исследовательской программы (термин конституирован Лакатосом), как презентирующей те или иные исследовательские стратегии, или парадигмы (термин конституирован Куном), как презентирующей те или иные видения исследуемой реальности. У истоков "релятивизации" понятия Т. стоял Поппер, у которого начало и завершение определенного этапа изменения знания маркируются проблемами, а само знание трактуется как принципиально гипотетическое.

Из постпозитивистских дискурсов берет начало тенденция оспаривания понимания развития Т. как куммуляционного процесса. Представления об "усовершенствовании" и "развертывании" Т. в период "нормальной науки" были дополнены представлениями: 1) о "научной революции" и смене конкурирующих парадигм (Кун), 2) о переинтерпретации "защитного пояса" инвариантного ядра исследовательской программы (Лакатос), 3) о "методологическом анархизме", т.е. о равноправии различных сосуществующих Т., что только и способно служить гарантом того, что факты будут замечены и должным образом оценены (Фейерабенд). В этом же ключе можно понимать и введенное Фуко понятие эпистемы, а также анализ "эпистемологических разрывов" Г. Башляром.

Важную роль в пересмотре понятия Т. сыграли также: 1) введение Мертоном понятия "Т. среднего уровня" , как опосредующей фундаментально-теоретическое и эмпирически-процессуальное (фактуалистическое) знания; 2) формирование представлений о метатеоретическом уровне организации знания (метатеория и метаязык), позволивших максимально дистанцироваться от конкретно-предметных "фрагментов", описываемых той или иной Т., и выйти на уровень методологической рефлексии над научным знанием того или иного рода или над научным знанием как таковым, с одной стороны, и на "вписывание" теоретического знания в контекст культуры - с другой.

С середины 20 в. наметилась тенденция обособления методологии от научно-теоретического (и философского) знания в особую область знаниевых практик (неорационализм, системо-мыследеятельностная (СМД) методология и др.). Универсальность Т. как высшей формы организации знания постоянно ставилась под вопрос в социогуманитарном знании (начиная с неокантианства). В этой связи обсуждались такие формы его организации как типологизация, идеальные и конструктивные типы и т.д. В более "мягких" версиях критики предлагалось снятие наиболее "строгих" требований, предъявляемых к Т. любого рода, а сама она фактически приобретала вид научной концепции, как задающей видение, логику и средства (концепты) описания той или иной исследуемой области. (В традиции аналитической философии близких взглядов придерживается Тулмин, рассматривающий науку как совокупность эволюционизирующих популяций понятий и объяснительных процедур.) Существенным в этом отношении было и формулирование тезиса о принципиальной мультипарадигмальности (плюралистичности) социальных и гуманитарных дисциплин. Не менее важным для понимания сути и природы научного знания оказались и представления о нем не только (и не столько) как о дисциплинарно-предметно организованном (а тем самым "стремящимся" к выражению себя в форме предельно эвристичной Т.), а как о знании дискурсивном, порождающем специфические дискурсы и коммуникации особого рода. также: Гипотеза, Наука, Дисциплинарность, Знание.

Отличное определение

Неполное определение ↓

ТЕОРИЯ это

совокупность высказываний , замкнутых относительно логического следования (слово теория происходит от греч. theoria - рассмотрение, исследование). Такое предельно общее и наиболее абстрактное определение теории дает логика . С логической точки зрения - это любое высказывание , рассматриваемое вместе с его логическими следствиями .

Например, из высказывания «Сегодня вторник» следуют такие: «Завтра будет среда», «Вчера был понедельник», «Сегодня - третий день недели» и тому подобные, поэтому данное высказывание вместе с перечисленными следствиями можно назвать . Столь широкое определение термина Теория может показаться несколько не обычным , однако оно вполне соответствует обыденному употреблению этого . Например, в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» Воланд говорит отрезанной голове Берлиоза: «...ваша теория и солидна, и остроумна. Впрочем, ведь все стоят одна за другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере». Неясное и расплывчатое употребление «Теория » в повседневном языке и выражает логическое данного . Чтобы сделать его более точным, нужно указать по меньшей мере, какой именно логической системой мы пользуемся при выводе следствий.

ИСТОЧНИК : В. С. Швырев. Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

ЧТО ТАКОЕ ТЕОРИЯ

Теория выступает как наиболее сложная и развитая форма научного знания; другие его формы - законы науки , классификации , типологии , первичные объяснительные схемы и т. д. - генетически могут предшествовать собственно теории, составляя базу ее формирования; в то же время они нередко сосуществуют с теорией, взаимодействуя с ней в науки, и даже входят в теорию в качестве ее элементов (теоретические законы, типологии, основанные на теории).