Вечернее размышление о божием величестве когда написано. «Вечернее размышление о Божием величестве…» М. Ломоносов

Лице свое скрывает день;
Поля покрыла мрачна ночь;
Взошла на горы черна тень;
Лучи от нас склонились прочь;

Песчинка как в морских волнах,
Как мала искра в вечном льде,
Как в сильном вихре тонкий прах,
В свирепом как перо огне,
Так я, в сей бездне углублен,
Теряюсь, мысльми утомлен!

Уста премудрых нам гласят:
Там разных множество светов;
Несчетны солнца там горят,
Народы там и круг веков:
Для общей славы Божества
Там равна сила естества.


С полночных стран встает заря!
Не солнце ль ставит там свой трон?
Не льдисты ль мещут огнь моря?
Се хладный пламень нас покрыл!
Се в ночь на землю день вступил!
О вы, которых быстрый зрак
Пронзает в книгу вечных прав,
Которым малый вещи знак
Являет естества устав,
Вам путь известен всех планет;
Скажите, что нас так мятет?

Что зыблет ясный ночью луч?
Что тонкий пламень в твердь разит?
Как молния без грозных туч
Стремится от земли в зенит?
Как может быть, чтоб мерзлый пар
Среди зимы рождал пожар?

Там спорит жирна мгла с водой;
Иль солнечны лучи блестят,
Склонясь сквозь воздух к нам густой;
Иль тучных гор верьхи горят;
Иль в море дуть престал зефир 1 ,
И гладки волны бьют в эфир.

Сомнений полон ваш ответ
О том, что окрест ближних мест.
Скажите ж, коль пространен свет?
И что малейших дале звезд?
Несведом тварей вам конец?
Скажите ж, коль велик Творец?

В этой философской оде Ломоносов задумывается о могуществе Божественного разума: «Скажите ж, коль велик Творец?» Величие Божественного разума проявилось прежде всего в том, что Бог внес порядок, или, как тогда говорили, «чин», в устройство Вселенной, подчинив ее вполне ясным и твердым законам, устранив хаос и беспорядок: после дня с неумолимостью наступает ночь, после ночи встает солнце и настает утро. Этот закон устройства природной жизни ясен, тверд и прост.

Каждому явлению, предмету и живому существу отведено свое место. Человек в сравнении со Вселенной - малая и, казалось бы, незаметная «песчинка», однако Бог передал человеку часть своей привилегии и наделил человека разумом, который превратил «песчинку» в могучее существо. Он сделал это с тем, чтобы человек исследовал законы Вселенной и обратил их себе на пользу. Таким образом, в основе человеческого существа лежит мыслительная деятельность, побуждающая исследовать мир, постигать его законы и проникать в тайные, неизведанные глубины его строения. Мысль дает человеку возможность воображать и изучать эти законы, строить гипотезы и пытаться найти истину:

Но где ж, натура, твой закон?
С полночных стран встает заря!

Непосредственно эти строки относятся к установлению причины северного сияния, которую в ту пору отгадывал Ломоносов, но в целом они характеризуют отношение ученого к тайнам природы, которые предстоит открыть человечеству.

Из стихотворения ясно, что разум человека, способный объять Вселенную и отыскать ее законы - «уставы», представляет ее бесконечной, вечно живой, никуда не исчезающей. В этом состоит величие Бога и сотворенной Им Вселенной. Но столь же величествен и разум человека, направленный на изучение законов мира.

Вместе с тем восхищение величием Бога, Вселенной не свободно от «пиитического ужаса» перед природой: Ломоносов никогда не забывает, что могущество разума дано «ничтожной пыли», «песчинке» бытия, которая в отличие от Вселенной смертна. Испытывая восторг перед разумом человека, он одновременно чувствует священный трепет. Он поет гимн разумному человеку при ясном сознании скоротечности существования. Эти два чувства рождают «парение мысли». Поэт стремится постичь внутреннюю гармонию природы и преклоняется перед ее мощью.

В самых обычных явлениях Ломоносов замечает действие скрытых стихийных сил. Жажда познания сочетается с поэтическим чувством природы. Поэт оказывается лицом к лицу с космосом, со всей необозримой и бесконечной Вселенной. Научные представления того времени были бессильны объяснить многие физические и иные явления, и поэт призывает на помощь фантазию, которая не была произвольным вымыслом, а основывалась на научном предвидении. Так рождается у Ломоносова живописное изображение космоса. Главная идея этой картины - неисчерпаемость космической жизни, существование в ней множественности миров:

Открылась бездна, звезд полна;
Звездам числа нет, бездне дна.

Испытывая восторг и священный ужас, Ломоносов в духе века Просвещения изображает человека не бессильным, подавленным и сникшим созерцателем, а деятелем, которому дороги не только теоретические, но и практические результаты его умственных трудов. Когда Ломоносов писал: «Теряюсь, мысльми утомлен!», он имел в виду не растерянность человека, а недостаточность знаний для объяснения всемогущества природы и сложность задач, стоящих перед ученым. Он «мысльми утомлен», потому что твердо верит в познаваемость мира, но еще не может познать его законы.

Предмет забот и поэтического поклонения Ломоносова - мудрая, могущественная, счастливая, процветающая и пребывающая в мире Россия. Поскольку просвещенная Россия олицетворялась Ломоносовым в просвещенной императрице-самодержице, то, представляя живописный портрет страны, поэт изображает ее в виде величественной и дородной женщины с атрибутами царской власти - порфирой, скипетром и венцом. 1 Зефир - в греческой мифологии бог западного ветра, легкого и теплого

В 1753 г. М. В. Ломоносов (см. его краткую биографию на нашем сайте) в «Изъяснениях», приложенных к «Слову о явлениях, от электрической силы происходящих», сообщал: «Ода моя о северном сиянии, которая сочинена 1743 года, а в 1747 году напечатана, содержит мое давнишнее мнение, что северное сияние движением эфира произведено быть может».

Там спорит жирна мгла с водой;
Иль солнечны лучи блестят,
Склонясь сквозь воздух к нам густой;
Иль тучных гор верхи горят ;
Иль в море дуть престал зефир,
И гладки волны бьют в эфир .

Сомнений полон ваш ответ
О том, что окрест ближних мест.
Скажите ж, коль пространен свет?
И что малейших дале звезд?
Несведом тварей вам конец?
Скажите ж, коль велик творец?

Там разных множество светов. – Мысль о множестве населенных миров Ломоносов отстаивал и пытался обосновать научными доводами также в своем сочинении «Явление Венеры на Солнце» (Спб., 1761).

С полночных стран встает заря! – Наблюдения над северными сияниями, хорошо известными ему с юности, Ломоносов вел и в Петербурге. Для подготовлявшейся им книги «Испытание причины северного сияния» были исполнены гравюры, сделанные с его собственных зарисовок во время наблюдений.

О личности Михаила Ломоносова можно говорить бесконечно. Он обладал редким талантом мыслить рационально, и в то же время ему не была чуждой лирика. Ломоносов считал, что не только научные труды, но и поэзия должна служить отечеству, приносить пользу.

Однако в 1743 году приключился досадный случай, вследствие которого великого ученого заключили под стражу. Ломоносов был известен своим крутым нравом и принципиальностью. Из-за спора с иностранными учеными ему пришлось провести 8 месяцев за решеткой. Но даже этот сложный период он проводит с пользой: пишет научные труды и стихотворения. Именно тогда было написано произведение «Вечернее размышление о Божием величестве». Несмотря на упоминание Господа в названии, церковь высказывала негодование по поводу этого произведения. Так как многие размышления Ломоносова об устройстве Вселенной носили материалистический характер.

Поэт не отрицает существование Бога, но также верит и в науку. Можно предположить, что Ломоносову была близка философия деизма. Он не признавал религиозный догматизм, но восторгался природой, которая не могла возникнуть ниоткуда.

Ода начинается с образного описания наступления ночи: «лице свое скрывает день». Вечернее небо поразительно: открывается бездна, полная звезд. Поэт говорит, что звездам нет числа, а бездне – дна. Лирический герой не просто так размышляет о Вселенной именно вечером. Ведь в это время человек не так обременен делами, и может задуматься о чем-то по-настоящему Великом.

Повествователь сравнивает себя с песчинкой в море, малой искрой. Он всего лишь частичка мироздания, но хочет узнать ее тайны, поэтому углублен в бездну. В попытке найти ответы, он теряется и утомляется от мыслей.

Авторские размышления о существовании разных миров видны в строке: «Там разных множество светов». Михаил Ломоносов ссылается на мнение «премудрых» людей, которые полагают, что во Вселенной не одно Солнце горит, а несчетное количество.

Много внимания в оде уделяется размышлениям о природе северных сияний. Это необычное, даже парадоксальное, явление не давало покоя Михаилу Ломоносову. Он изучал труды разных ученых по этому поводу. В произведении мы видим отсылку к теории Христиану фон Вульфа, который полагал, что явление происходит из-за «тонких испарений»: «солнечны лучи блестят, склонясь сквозь воздух к нам густой».

А строка «Иль тучных гор верхи горят» касается теории ученых Бреславля. Они связывали северные сияния с огнями вулкана, которые отражаются в морских льдах.

Ода была включена в сборник «Риторика» в 1748 году. Поэт не раз вносил правки в стихотворение, пытаясь достичь стройности научной мысли. В итоге он создал замечательную оду, в которой гармонично соединяются размышления ученого и лирика.

Поля покрыла мрачна ночь,

Взошла на горы черна тень,

Лучи от нас склонились прочь,

Открылась бездна звезд полна,

Звездам числа нет, бездне дна.

2. Песчинка как в морских волнах,

Как мала искра в вечном льде,

Как в сильном вихре тонкий прах,

В свирепом как перо огне,

Так я в сей бездне углублен

Теряюсь, мысльми утомлен!

3. Уста премудрых нам гласят:

Там разных множество светов,

Несчетны солнца там горят,

Народы там и круг веков:

Для общей славы Божества

Так равна сила естества.

4. Но где ж, натура, твой закон?

С полночных стран встает заря!

Не солнце ль ставит там свой трон?

Не льды ль мещут огнь моря?

Се хладный камень нас покрыл!

Се в ночь на землю день вступил!

5. О вы, которых быстрый зрак

Пронзает в книгу вечных прав,

Которым малой вещи знак

Являет естества устав:

Вам путь известен всех планет,

Скажите, что нас так мятет?

6. Что зыблет ясной ночью луч?

Что тонкий пламень в твердь разит?

Как молния без грозных туч

Стремится от земли в зенит?

Как может быть, чтоб мерзлый пар

Среди зимы рождал пожар?

7. Там спорит жирна мгла с водой,

Иль солнечны лучи блестят,

Слонясь сквозь воздух к нам густой

Иль тучных гор верхи горят,

Иль в море дуть престал зефир,

И гладки волны бьют в эфир.

8. Сомнений полон ваш ответ,

О том, что окрест ближних мест.

Скажите ж, коль пространен свет?

И что малейших дале звезд?

Неведом тварей вам конец?

Скажите"ж, коль велик Творец?

1. Уже прекрасное светило

Простерло блеск свой по земли,

И Божия дела открыло:

Мой дух, с веселием внемли,

Чудяся ясным толь лучам,

Представь, каков Зиждитель сам!

2. Когда бы смертным толь высоко

Возможно было возлететь,

Чтоб к солнцу бренно наше око

Могло приблизившись воззреть,

Тогда б со всех открылся стран

Горящий вечно Океан.

3. Там огненны валы стремятся

И не находят берегов,

Там вихри пламенны крутятся,

Борющись множество веков,

Там камни, как вода, кипят,

Горящи там дожди шумят.

4. Сия ужасная громада

Как искра пред тобой одна,

О, коль пресветлая лампада,

Тобою, Боже, возжена,

Для наших повседневных дел,

Что Ты творить нам повелел!

5. От мрачной ночи свободились

Поля, бугры, моря и лес,

И взору нашему открылись

Исполнены Твоих чудес.

Там всякая взывает плоть:

Велик Зиждитель наш Господь!

6. Светило дневное блистает

Лишь только на поверхность тел,

Но взор Твой в бездну проницает,

Не зная никаких предел.

От светлости Твоих очей

Лиется радость твари всей.

7. Творец! покрытому мне тьмою

Простри премудрости лучи,

И, что угодно пред Тобою,

Всегда творити научи,

И, на Твою взирая тварь,

Хвалить Тебя, безсмертный Царь.

1. Блажен, кто к злым в совет не ходит,

Не хочет грешным в след ступать,

И с тем, кто в пагубу приводит,

В согласных мыслях заседать,

2. Но волю токмо подвергает

Закону Божию во всем,

И сердцем оный наблюдает

Во всем течении своем.

3. Как древо он распространиться,

Что близ текущих вод растет,

Плодом своим обогатиться,

И лист его не отпадет.

4. Он узрит следствия поспешны

В незлобивых своих делах,

Но пагубой смутятся грешны,

Как вихрем восхищенный прах.

5. И так злодеи не возстанут

Пред Вышняго Творца на суд,

И праведные не вспомянут

В своем соборе их отнюдь.

6. Господь на праведных взирает,

И их в пути Своем хранит,

От грешных взор Свой отвращет,

И злобный путь их погубит.

Между 1743 и началом 1751

1. Господи, кто обитает

В светлом доме выше звезд,

Кто с Тобою населяет

Верх священный горних мест?

2. Тот, кто ходит непорочно,

Правду завсегда хранит,

И нелестным сердцем точно

Как языком говорит.

3. Кто устами льстить не знает,

Ближним не наносит бед,

Хитрых сетей не сплетает,

Чтобы в них увяз сосед.

4. Презирает всех лукавых,

Хвалит Вышнего рабов

И пред Ним душою правых,

Держится присяжных слов,

5. В лихву дать сребро стыдиться,

Мзды с невинных не берет.

Кто так жить на свете тщится,

Тот вовеки не падет.

Между 1743 и 1747

«Утреннее размышление о Божием величестве»,

«Вечернее размышление о Божием величестве, при случае великого северного сияния»

Ломоносов

История создания и жанр. В XVIII веке духовными одами назывались стихотворные переложения псалмов — лирических текстов молитвенного характера, составляющих одну из книг Библии — Псалтирь. Для русского читателя XVIII в. Псалтирь была особенной книгой: любой грамотный человек знал Псалтирь наизусть, потому что по текстам этой книги учили читать. Поэтому переложения псалмов (стихотворный русский перевод старославянских текстов) как лирический жанр были весьма популярны.

В творчестве выдающегося ученого, мыслителя, поэта М.В. Ломоносова жанр духовной оды получает распространение не только в своей традиционной форме, но и как особый жанр научно-философской лирики. В этих произведениях он выражает веру в науку и человеческий разум, восхищается природой как Божественным творением.

Хотя духовная тематика не была самой распространенной в литературном творчестве Ломоносова, однако целый ряд его поэтических произведений посвящен именно этим вопросам. К жанру духовной оды в творчестве Ломоносова принято относить следующие произведения: «Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния», «Утреннее размышление о Божием величестве», а также стихотворные переложения из текстов Священного Писания (фрагменты из книги Иова; переложения псалмов 3,14, 26, 34, 70, 116, 143, 145). Все духовные оды Ломоносова написаны в промежутке между 1743 и 1751 гг. Ученый-энциклопедист в эти годы интенсивно занимается научными изысканиями. Это время, когда Ломоносов стремится всеми силами способствовать развитию отечественной науки, утверждая свои научные взгляды в Петербургской Академии Наук, где большинство ученых и административных постов тогда занимали ученые из европейских стран, главным образом немцы. Его духовные оды стали философской декларацией писателя-ученого, отстаивающего свой взгляд на устройство мироздания, значение науки и определяющего сферу ее приложения в условиях своего отечества.

Тематика и проблематика. Для духовных од Ломоносова характерен широчайший диапазон проблем. Писатель задается разнообразными нравственно-философскими вопросами, размышляет о роли и месте человека и науки в мироздании, о совершенстве природы как Божественного творения. При этом Ломоносов отличается от православных писателей прошлого тем, что он не чуждается «свободного философствования». Будучи глубоко верующим человеком, он отвергает «стеснение сферы науки религией». «Неверно рассуждает математик, — замечает М.В. Ломоносов, — если хочет циркулем измерить Божью волю, но неправ и богослов, если он думает, что на Псалтири можно научиться астрономии и химии». Известна ломоносовская формула: «Испытание натуры трудно, однако приятно, полезно, свято»1. Святость научного знания в понимании Ломоносова обозначала необходимость всецело посвятить себя науке. Универсализм его дарования проявлялся в нерасчленимости для него науки и литературы, религии и науки.

Две рассматриваемые оригинальные оды Ломоносова не имеют библейского источника, как остальные, они навеяны научными занятиями поэта астрономией и физикой. «Утреннее размышление о Божием величестве» и «Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния» представляют собой опыты создания научной картины мира поэтическими средствами. В «Вечернем размышлении...» поэт-ученый выдвигает научную гипотезу об электрической природе северного сияния. В «Утреннем размышлении...» рисуется научно достоверная, как ее себе представляли в XVIII в., картина солнечной поверхности:

Тогда б со всех открылся стран
Горящий вечно Океан.
Там огненны валы стремятся
И не находят берегов;
Там вихри пламенны крутятся,
Борющись множество веков;
Там камни, как вода, кипят,
Горящи там дожди шумят.

В этих одах появляется образ человека-исследователя, он подобен титану-первооткрывателю, который вопрошает Творца:

Творец, покрытому мне тьмою
Простри премудрости лучи,
И, что угодно пред Тобою,
Всегда творити научи.
(«Утреннее размышление...»)

Лирический герой этих стихотворений стремится проникнуть в тайны мироздания, познать законы природы:

Но где ж, натура, твой закон?
С полночных стран встает заря!
Не солнце ль ставит там свой трон?
Не льдисты ль мещут огнь моря?
Се хладный пламень нас покрыл!
Се в ночь на землю день вступил!

При этом он говорит о смятении человека перед непознаваемостью законов мироздания:

Открылась бездна, звезд полна,
Звездам числа нет, бездне дна.
Песчинка как в морских волнах,
Как мала искра в вечном льде,
Как в сильном вихре тонкий прах,
В свирепом как перо огне,
Так я, в сей бездне углублен,
Теряюсь, мысльми утомлен!

Вера в человеческий разум, стремление познать «тайны множества миров» сочетаются в этих духовных одах с преклонением перед безграничной созидательной силой Творца, неизмеримое величие которого являет себя в устройстве мира, картинах грандиозной природы, ее могуществе и силе. Это приводит поэта в благоговейный восторг, подобный духовному состоянию автора библейских псалмов, и облекается в насыщенную мощными образами поэтическую картину;

От мрачной ночи свободились
Поля, бугры, моря и лес,
И взору нашему открылись,
Исполнены твоих чудес.
Там всякая взывает плоть:
«Велик Зиждитель наш Господь!»

Идея и пафос. В духовных одах Ломоносова выразились не только его важнейшие идеи, но и нашла отражение творческая индивидуальность писателя. Ломоносов во всю мощь своего энциклопедического научного мышления создает грандиозные космические картины, в описании которых сливаются лирические эмоции человеческого восторга перед стройностью божественного творения, а также ощущение неисповедимого божественного Промысла и непознаваемости глубинных связей, конечных причин, лежащих в основе мироздания.

Поэт выражает в этих духовных одах чувство потерянности и религиозный энтузиазм человека, охватывающие его ум при созерцании величественных картин природы. У человека, выросшего среди сурово-величественной природы. Севера и ставшего ее исследователем и певцом, картина первозданной природы вызывает особое отношение:

Сия ужасная громада
Как искра пред Тобой одна!
О, коль пресветлая лампада
Тобою, Боже, возжена,
Для наших повседневных дел,
Что Ты творить нам повелел!

(«Утреннее размышление о Божием величестве») ,

Именно этот эмоциональный диссонанс — с одной стороны, восторг, вызванный ощущением божественной гармонии и взаимосвязи всех элементов мироздания, с другой — смятение перед непознаваемостью мира — порождает в духовных одах Ломоносова сложную двойную интонацию. Они являются гимном и элегией одновременно.

Значение произведения. Духовные оды Ломоносова по праву признаются наиболее совершенными в художественном отношении поэтическими произведениями писателя. Медная крепость их стиля удивительно гармонирует с грандиозностью рисуемых образов. В дальнейшем не раз русская литература вновь и вновь обращалась к духовным проблемам, создавая высочайшие художественные творения, которые принесли ей мировую славу. В конце XVIII века дело Ломоносова продолжил Державин, а затем в поэзии XIX века натурфилософская поэзия Тютчева наследует традиции ломоносовских духовных од, особенно в создании картин ночного пейзажа. Конечно, классицизм с его строгим делением на стили и жанры безвозвратно ушел в прошлое, оды, столь популярные среди писателей этого литературного направления, сменились другими стихотворными жанрами. Но сам накал духовного искания, выраженный в возвышенных художественных образах, связанных с библейской первоосновой, не мог исчерпать себя. В русской литературе он отразился в той ее пророческой ветви, которая дала нам незабываемых «Пророков» Пушкина и Лермонтова, навсегда связавших воедино в русской литературе имя Поэта с высокой миссией Пророка.